Маршруты нефти

Последние события в Афганистане и Центральной Азии вновь актуализируют забытую тему проекта строительства нефтепровода из Прикаспийского региона в юго-восточном направлении, через Афганистан на порты Пакистана. Не снята с «повестки дня» и тема присоединения Казахстана к проекту Баку-Джейхан. Обсуждается по прежнему и гипотетический нефтепровод из Прикаспия на Иран, так же как и идея проложить нефтепровод на Китай. То есть, динамика этих процессов остается неизменной с запуском нефтепровода КТК: ввод его в строй не «похоронил» все эти идеи. Даже наоборот — резкое изменение ситуации в регионе реанимировало давно забытую идею маршрута через Афганистан.
Каждый из оставшихся четырех маршрутов — китайский, иранский, кавказско-турецкий и афганско-пакистанский — имеет свои политические проблемы. Не говоря уж, что все они очень протяженные, будут прокладываться по территориям со сложным рельефом и, значит, окажутся достаточно дорогостоящими. Дискуссии, которые периодически возникают вокруг этих проектов всех вместе или на тему предпочтения одного из них другому на данном этапе достаточно бессмысленны, так как вопрос реализации или не реализации любого проекта зависит от огромного множества обстоятельств (экономических, внешне- и внутриполитических, технологических и т.п.), учесть возможность динамики которых сейчас не в состоянии ни кто. Пример тому — афганский маршрут, который в последние годы был уже «похоронен» даже в теоретических дискуссиях, но тут события 11 сентября его неожиданно реанимировали (есть, правда, теория, иначе как бредовой которую не назовешь, что всю операцию в Афганистане США затеяли исключительно ради строительства этого трубопровода).
На самом деле есть лишь два абсолютно объективных критерия, от которых будет зависеть будущее всех названных проектов — останутся ли они жить лишь на страницах газет или же воплотятся в длинные линии трубопроводов. Эти критерии — реальные размеры запасов нефти в прикаспийском регионе с учетом экономичности их добычи и мировые цены на нефть. На счет первого критерия сказано очень много позитивного, но пока этот позитив не подтвержден на сто процентов. Второй критерий еще более важен и изменчив, что ярко подтвердили последние три года. Да и самые последние месяцы тоже: к примеру, одна из иностранных компаний, активно занимавшаяся набором местного персонала для будущих работ на Каспии, в конце прошлого года, после начала сильных колебаний цен на нефть, затормозила эту работу.
Но существует еще один вопрос, который довольно статичен и не подвержен резким колебаниям, и в то же время очень важен для определения перспективности любого из маршрутов нефтепроводов. Это анализ обеспечения потребностей в нефти в регионах, импортирующих ее. То есть того, какие регионы за счет каких добывающих нефть стран удовлетворяют свои потребности в ней. Этот важнейший момент зачастую выпадает из внимания отечественных экспертов и журналистов, рассуждающих о маршрутах нефтепроводов. А внимательный взгляд сразу же позволяет избавиться от некоторых стереотипов.
Например, очень популярное утверждение, что США стремятся развивать нефтедобычу на Каспии с целью избавиться от зависимости от арабской нефти. Зависимость эта совсем не так фатальна для США — в американской структуре импорта нефти поставки с Ближнего Востока занимают лишь 11%. В пролом году североамериканский рынок, включающий США и Канаду, удовлетворял свои потребности в нефти на 53% за счет собственной же добычи. А среди регионов-экспортеров на этот рынок традиционно лидируют страны Латинской Америки, в первую очередь Мексика, Венесуэла и Колумбия, на долю которых в целом приходится 22% потребностей США и Канады. На третьем месте после Латинской Америки и Ближнего Востока экспорт из западной и северной Африки, на который приходится 9% потребления в Северной Америке. На европейскую нефть остается 5% этого рынка.
Таким образом геополитическая мотивация развития добычи и транспортировки каспийской нефти на рынок США как альтернативы нефти арабской является мифом. Собственно американский рынок для нефти из Казахстана всегда будет недостижим — слишком далеко он находиться, очень дорога и политически сложна доставка; по какому бы то ни было транспортному маршруту она не шла; по себестоимости добычи и доставки каспийская нефть никогда не сможет конкурировать на североамериканском рынке с Южной Америкой и Африкой. Даже если в скором будущем снизится доля североевропейских стран на американском рынке из-за истощения добычи у них, эту нишу сразу займут те же южноамериканцы, арабы, африканские страны. А может быть и собственно американское производство, которое, скорее всего, будет нарастать.
Таким образом проекты западных маршрутов нефтепроводов из региона, российский ли, турецкий ли, не могут стать началом «большого пути» на американский рынок. Их естественный путь это рынок Европы, где собственная добыча нефти будет сокращаться, и, очевидно, развернется конкуренция за рынок между нефтью стран СНГ и стран Ближнего Востока. Европа действительно заинтересована в диверсификации поставок нефти и в том, чтобы не попасть под слишком большую зависимость от кого бы то ни было от экспортеров. Но и здесь есть важный нюанс. Опять же, и нефтепровод КТК, и Баку-Джейхан дают выход нефти из каспийского региона лишь в южную и восточную Европу. Но сюда же имеет традиционный доступ и даже доминирование арабская нефть. Каспийской нефти если она пойдет в большом масштабе, придется конкурировать здесь с арабской, традиционно более дешевой. Получится ли? Если же попытаться выйти на рынки Центральной и Северной Европы, то там уже возникнет конкуренция с российской нефтью. Эта конкуренция не несет ничего хорошего для региона уже в политическом плане.
Таким образом «западная группа» проектов нефтепроводов, российский и турецкий, дают каспийской нефти выход в регион, где она, конечно, будет востребована и сможет занять определенную долю рынка, но где ей будет исключительно сложно конкурировать с другими поставщиками и вряд ли получится занять значительную нишу.
Южные проекты, иранский и афганско-пакистанский маршруты, фактически выводят нефть в один регион. В нем фатально доминирует нефть ближневосточных стран. Но шанс найти своего стабильного покупателя у каспийской нефти все же есть, если вспомнить о растущей экономике Индии а также наладить поставку каспийской нефти в юго-восточную Азию или на Дальний Восток. Но для этого надо, как и на Западе, добиться ценовой конкурентоспособности с арабской и иранской нефтью. Если в случае использования иранского маршрута экспорта это еще можно теоретически попытаться сделать (хотя нужно ли это будет Ирану?), то при использовании афганско-пакистанского маршрута это практически невозможно. Очень велика протяженность маршрута, сложный рельеф, высоки политические риски, даже в новой ситуации в регионе.
Китайский проект гарантирует для каспийской нефти все то, чего не дают все остальные: стабильный и платежеспособный спрос, минимум политических рисков, по крайней мере на первых порах. В силу огромных размеров рынка, этой нефти скорее всего не угрожает конкуренция с углеводородами из других стран, так как китайская экономика «проглотит» все что будет предложено поставщиками. Минусами проекта остается огромная протяженность нефтепровода и высокая себестоимость. Но если преодолеть их, то вопрос гарантированного рынка сбыта для каспийской нефти, скорее всего, был бы решен.