России не хватает Сахарова

Директор аналитического центра «Стратегия», доктор политических наук Меиржан Машан считает, что произошедшие в России события — это огромная трагедия страны, но в мировом масштабе она не является водоразделом.
Скорее таким водоразделом, по мнению ученого, можно считать 11 сентября 2001 года, потому что тогда удар был нанесен в сердце самой могущественной державы и поэтому резонанс был огромный.
К большому сожалению политолога, московские события, получили намного меньшую прессу на западе, потому что это Россия несмотря ни на что, все еще далекая, непонятная страна, которая самим Западом обвиняется в актах государственного терроризма по отношению к Чечне. Кроме того, СМИ сегодня больше ориентированы на западную идеологию.
Но с другой стороны, подчеркивает Машан, для постсоветского пространства, теракт на Дубровке явился «последним звонком», напоминанием о том, что эта угроза никогда не дремлет, и всегда будет под боком. По его глубокому убеждению, «Норд-Ост» станет дополнительным толчком для сближения США и России. Ведь всегда легче дружить «против» чего-то, чем «за». Другой вопрос, это геополитический. Запад упорно отказывается признать Чечню источником терроризма. Однако теперь у России больше козырей для доказательства своей правоты. Захват заложников в Москве подтолкнет запад признать все-таки совершаемое действо не национально-освободительным движением, а террористическим актом.
Другой казахстанский политолог, директор группы оценки рисков Досым Сатпаев, сомневается, что мировое сообщество — а это 200 с лишним государств — объединит усилия. По той простой причине, по которой борьба с терроризмом не была успешной последние 50 лет. Дело в том, что до сих пор нет четкого и ясного определения терроризма со стороны разных государств и выработанного к нему мировым сообществом отношения. Если для одних это терроризм, то для других — освободительная борьба. Наглядный пример с Чечней. В Москве был траур, а Дания и другие западные страны, заявляли, что Чечня имеет право выразить волю к независимости. Когда возникают разночтения при определении террористической деятельности, то отсутствует реальная платформа для объединения усилий. Это первое. Во-вторых, терроризм всегда будет одним из важных и эффективных средств реализации той или иной геополитики. Это эффективное и малобюджетное средство ведения борьбы. Учитывая то, что многие государства не могут в открытую проявлять явную агрессию при реализации своих геополитических целей, некоторые из них создают и поддерживают определенные террористические группы, чтобы реализовать их. Примером может служить Иран с его «Хезболлах», Пакистан создавшего движение «Талибан», которое в свое время оказала поддержку Исламскому Движению Узбекистана, чтобы распространить свое влияние на Центральную Азию. В конечном счете, самой главной задачей является выявление не только самих террористических групп, но также тех факторов и силовых центров, которые способствуют их появлению. Иначе могут повториться события 11 сентября, которые показали, к чему может привести заигрывание с терроризмом, попытки использовать его в своих политических целях.
Что произойдет?
По прогнозам политологов, произойдет резкая активизация спецслужб в рамках ДКБ (Договора о коллективной безопасности), антитеррористического центра и т.п. в масштабах СНГ. Уже проведены экстренные заседания совета безопасности, приняты меры повышенной безопасности в отношении стратегических объектов. Что касается Казахстана, то Президент уже отдал распоряжение, распоряжение силовым структурам, они пошли уже на другой режим несения службы
Предпосылки возникновения экстремизма
По мнению Меиржана Машана, сегодня в Казахстане можно говорить о приглушенности межэтнических отношений. Но не стоит забывать, что у нас очень неспокойное геополитическое окружение, И в первую очередь надо опасаться экспорта идей исламского экстремизма, который идет из Афганистана и Ферганской долины. Надо учитывать и то, что для многих чеченцев Казахстан стал второй родиной, и после каждой чеченской кампании в Казахстане резко увеличивается количество чеченских семей. У нас, конечно, не Панкисское ущелье, где боевики заходят в дома мирных жителей с оружием, но нельзя исключать и того, что Россия также, как и от Грузии, начнет требовать от Казахстана выдачи людей, значащихся в их списках. Это может привести либо к обострению казахстанско-российских отношений, либо к обострению отношений чеченской диаспоры и государственной власти. Тем более что сразу после московских событий, президент четко позиционировал себя, заявив о том, что любой акт терроризма это величайшее зло, что мы не поддерживаем его, от какой бы идеологии или национальности это не исходило. Как правило, четкая позиция, считает политолог Машан, приводит к тому, что террористы, которые считают, что власть поддерживает их, вдруг резко против нее ополчаются.
Другой болевой точкой, способной взорваться в любой момент, можно считать межэтнические отношения. Казахстан — это единственная из стран СНГ, где сохранялся стабильный уровень отношений в межэтнической сфере. Мы помним, что до середины 90-х годов они были достаточно напряженные, и большое значение играл внешний фактор — российский. В принципе, нельзя исключать, что если произойдут политические либо экономические столкновения властных элит России и Казахстана, то определенные круги в России могут обратно обострить эти отношения в приграничных областях.
Угроза усиления межэтнических отношений может грозить нам, по мнению Меиржана Машана, и со стороны Китая, где уйгурские сепаратисты могут взорваться в любой момент. Между Китаем и Казахстаном есть договоренность, что они не вмешиваются в дела друг друга, не поддерживают террористов. Но неизвестно как ситуация изменится, если опять произойдет какое-то крупное геополитическое событие.
Исходя из этого, определенные проблемы могут быть и со стороны Узбекистана, где по прогнозам примерно к 2025 году население страны может измениться до 50 млн. человек, в то время как территориальные возможности этой страны — сельскохозяйственные, земельные ресурсы — достаточно ограничены. А поэтому, если учесть, что уже сейчас в Узбекистане очень много безработной молодежи, и очень активно действуют экстремистские группы, то очень большой объем населения может представлять угрозу, и не исключено, что руководство страны попытается решить эту проблему, вытолкнув ее за пределы.
Кстати, отношения этой диаспоры с местным населением, считает Досым Сатпаев, могут привести к серьезным проблемам, если узбекскую диаспору, например руководство Узбекистана, захочет использовать в качестве «пятой колонны», с помощью которой можно претендовать на новые территориальные уступки. Это, кстати, сейчас наглядно видно на примере Кыргызстана, где живет довольно большая узбекская община в пограничных районах с Узбекистаном, и требует от Бишкека расширения своих политических прав, а в ответ местное кыргызское население требует обратного, чтобы руководство Кыргызстана не поддавалось на требования, потому что опасаются, что за этим последуют новые призывы к расширению своих прав.
Водные ресурсы
Не стоит сбрасывать со счетов и проблему водных ресурсов, это вполне ожидаемое событие, о чем предупреждал когда-то Мурат Ауэзов, после того, как его отозвали с поста посла в КНР. Китай вполне может использовать свое преимущество в вопросе трансграничных рек, и это приведет к глобальной экологической катастрофе в нашем регионе.
Вспомнить хотя бы ошские события начала 90-х годов, когда из-за воды дрались. На данном этапе в Центральной Азии только две республики, богатые водными ресурсами, остальные же являются лишь потребителями чужой воды, а учитывая что попытка Кыргызстана превратить воду в товар встретила такую негативную реакцию у всех республик бывшего Союза, то в перспективе с учетом прогнозов экспертов, что в ближайшие 20 лет дефицит воды в нашем регионе будет очень высокий, то естественно, из-за этого могут возникнуть межгосударственные трения.
Религиозный фактор
Фактор проникновения идей радикального ислама таит в себе большую опасность, утверждают казахстанские политологи. Государств пока никак не может отрегулировать этот вопрос на законодательном уровне. Речь идет в частности, о внесении поправок в закон «О свободе совести и вероисповедания» по отслеживанию чистоты ислама, соответствия его казахстанским традициям. Особенно этому сопротивляются оппозиция и Запад. Здесь, по мнению директора центра «Стратегия» сталкиваются два понятия: свободы и общественной целесообразности. Все государства, когда принимают меры безопасности, ущемляют своих граждан в правах. И они должны идти им навстречу, то есть поступиться частью своих прав. Вопрос только в том, где эта мера и насколько долго придется терпеть ущемление прав. Досым Сатпаев, например, считает, что государство ограничивая гражданские права и свободу в обмен на обеспечение безопасности, идет на поводу у террористов. И приводит в качестве подтверждения тезисы известного левого теоретика «городской герильи» Хуана Карлоса Маригеллы, который еще в 60-х гг. писал, что «главная цель террора, это создание революционной ситуации. Теракты должны спровоцировать государство на сокращение гражданских прав, но если граждане увидят, что государство не способно защитить не только их, но и само себя, они выступят против существующей власти». По сути, дискредитация той или иной государственной власти, это цель любой террористической организации. И здесь они пользуются тем, что всегда существует противоречие между двумя человеческими целями: обеспечить собственную безопасность и добиться больших гражданских прав. События 11 сентября показали, что демократия безопасность не гарантирует. Это было шоком для многих. И сейчас возникла реальная опасность того, что завоеванные демократические свободы станут уменьшаться, как шагреневая кожа, под лозунгом борьбы с терроризмом. А если учесть то, что борьба с терроризмом будет длиться не одно десятилетие, временные ограничения гражданских прав и деятельности СМИ, скорее всего, трансформируются в более постоянное состояние. Другая опасность состоит в том, что под шумиху, связанной с борьбой с терроризмом, набирает силу шовинизм во многих, вроде бы, демократических странах. Жан Мари Ле Пен во Франции, Умберто Босси в Италии, Хайдер в Австрии, популярность правых радикалов в Дании и Швеции. А это значит, что мы уже стоим на пороге противостояния «золотого миллиарда» с оставшимся миром, который будет ассоциироваться только с «Аль-Каидой» и голодными беженцами.
Отсутствие обратной связи
Если обратиться к истории, то любой террористический акт не рождается на пустом месте. С народовольцами это было сопротивление деспотической власти. Зарождение источников терроризма обусловлено отсутствием конституционных механизмов отстаивания своих интересов отдельными политическими группами. В частности, политолог Меиржан Машан привел определение графа Шереметева, который, характеризуя Россию, сказал о ней, как об «абсолютной самодержавной власти, ограниченной цареубийством». Когда не существует обратной связи между государством и обществом, когда они друг друга не слышат, появляются радикальные методы. Источники терроризма нужно искать в этом. Либо в отношениях мировой системы и слабых государств. Тогда слабые государства пытаются привлечь к себе внимание терактами.
«Ястребы» и «голуби»
Государственная элита в любой стране делится условно на «ястребов» «голубей». Когда обостряется ситуация, как правило, «ястребы» получают дополнительные козыри, чтобы ужесточить режим. То же произойдет в России. Политологи Казахстана считают, что после инцидента на Театральной площади Москва пойдет на ужесточение режима, усилится волна расизма, то чего Америке, как более демократичной стране, удалось избежать.
О рецептах и роли интеллигенции
Дабы не удариться в крайности, сегодня лидирующую роль на себя должна взять интеллектуальная элита России — совесть нации. Сейчас России очень не хватает Сахарова, лидеров его уровня, считает политолог Машан. Сама политическая элита также должна показывать пример терпимого отношения к этой зыбкой проблеме. Должна проводиться взвешенная политика государственной власти и огромная разъяснительная работа через СМИ. Главное в их ситуации — не поддаться «черным» чувствам массы.