Если не с зонтик, то уж по метру в диаметре точно. А к полянке подходила утоптанная автомобильная колея. Как выяснилось, в лесочек сливали всякую пакость работники местной организации «Сельхозхимии». На них и выросли супергрибочки…
Всяческие удобрения и ядохимикаты, от которых дохнут вредители, вымирают сорняки, лучше произрастает немощная отечественная пшеница и увеличивается количество онкобольных, это особая, можно сказать вечная, история.
Как пишет всезнающая «Википедия»: «Пестициды (от лат. «pestis» — «зараза» и лат. «caedo» — «убиваю») представляют собой химические вещества, используемые для борьбы с вредными организмами. Большая часть пестицидов — это яды, отравляющие организмы-мишени, но к ним относят также стерилизаторы (вещества, вызывающие бесплодие) и ингибиторы роста».
Общеизвестно, что пестициды широко используются в сельском хозяйстве. К применению в агрономических целях разрешено более 300 наименований пестицидных ядохимикатов. Общее количество наименований пестицидных химикатов переваливает за 5 тысяч, и большая их часть ядовита. Самый знаменитый и некогда очень популярный у нас, но запрещенный во всем мире из-за опасности для человека пестицид — это ДДТ.
Какое-то время, приблизительно с начала 90-х годов и почти до миллениума проблема пестицидов, как впрочем, и большинства прочих сельскохозяйственных полезностей — удобрений и химикатов — в Казахстане не стояла вовсе. Нет химикатов — нет проблемы. У многих начинающих крестьян просто не было денег на их приобретение. Сеяли то, что под руку подвернется, о химобработке семян и посевов мало задумываясь. Работавшие во времена СССР в каждом крупном селе ответственные государственные учреждения канули в лету, что-то закатали асфальтом, что могли — разворовали, а из-за их бесхозных ядовитых остатков еще долго не утихали местечковые скандалы. Причем таковые скандалы гремят и ныне по всему постсоветскому пространству: Россия, Украина, Молдова…, кстати, в Приднестровье сейчас завершается программа вывоза пестицидов для утилизации во Францию. А у нас — почти тишь да благодать, за что, можно смело предположить, чиновники минсельхоза могут сказать спасибо прирученным областными акиматами региональным СМИ.
В конце минувшей недели в минсельхозе РК с официальным докладом выступил председатель Комитета государственной инспекции в агропромышленном комплексе министерства сельского хозяйства Серик Сулейменов. Доклад компактный и вполне себе информативный. Один из тезисов выступления Сулейменова был посвящен пестицидам. В частности, он заявил, что «по инвентаризации выявлено пестицидов для захоронения — 1543,9 тонн. На сегодняшний день осталось не захороненными 105,1 тонн, что создает прямую угрозу для окружающей среды».
В мировой практике, и согласно приказу нашего министра сельского хозяйства от 6 июля 2004 года № 351 «Об утверждении Правил обезвреживания пестицидов (ядохимикатов)»: «Обезвреживание запрещенных, непригодных пестицидов (ядохимикатов) и тары из-под них производится способом захоронения… в специальных хранилищах (могильниках)».
По словам Серика Сулейменова, действующие могильники есть только в трех областях: Акмолинской, Костанайской и Павлодарской.
— В других областях (Актюбинская, Атырауская, Восточно-Казахстанская, Жамбылская, Карагандинская, Кызылординская, Мангистауская, Южно-Казахстанская, Северо-Казахстанская) вопрос строительства могильников местными исполнительными органами не решается, — заявил сельхозчиновник.
Согласно тем же правилам обезвреживания пестицидов, «строительство, содержание и поддержание в надлежащем состоянии специальных хранилищ (могильников) осуществляются органами местного государственного управления, которые принимают все необходимые меры по обеспечению безопасности населения и окружающей среды. … Целесообразность размещения в регионах специальных хранилищ (могильников) и их количество определяются органами местного государственного управления по согласованию с уполномоченным органом».
Получается, что отсутствие во многих регионах могильников под пестициды есть не только следствие халатности местных акиматов, но, скорее, прямой недоработки некоего уполномоченного органа, если таковой существует в природе. А господин Сулейменов, кивая в сторону местных властей, мягко говоря, лукавит. Ведь на строительство необходимы деньги. Деньги немалые, поскольку, согласно нормативам, обустройство могильников должно соответствовать четко оговоренным условиям.
Под могильники не пойдет абы какая земля. Их следует строить на расстоянии не менее 5 километров от населенных пунктов, да еще «с подветренной стороны с учетом ветров преобладающего направления. В санитарно-защитной зоне запрещается размещение водозаборов поверхностных и грунтовых вод, жилых и общественных зданий, а также промышленных и подсобных сооружений, не относящихся к деятельности специальных хранилищ (могильников)».
В приказе министра сельского хозяйства РК «Об утверждении Правил обезвреживания пестицидов (ядохимикатов)» есть еще масса обязательных норм и правил, а также масса запретов. Так что, строительство, а затем обслуживание пестицидного могильника — это та еще головная боль. Куда как проще пустить пестициды на самотек, что, судя по всему, и происходит в регионах, которые так и не удосужились соорудить могильники. Кстати, полянка с гигантскими груздями-мутантами, о которой я упоминал в начале, расположена в Северо-Казахстанской области, где, согласно докладу чиновника минсельхоза, могильник не значится.
Вообще, в «пестицидном деле» много нюансов. Для настолько аграрной страны, с гигантскими территориями под зерновые и прочие культуры, Казахстан должен потреблять массу ядохимикатов. Цифру общих объемов ввозимых и производимых на месте пестицидов в открытом доступе не найти. Существуют правила, регламентирующие ввоз и производство. Существует масса компаний, готовых поставить пестициды в любом количестве, куда угодно, к примеру, такой вот рекламный текст: «Мы производить и поставлять пестицидов» — стилистика первоисточника сохранена. В стране есть масса крестьян, нуждающихся в ядохимикатах. Но нет ответственного. Нет единого государственного органа, который бы четко отслеживал проблематику пестицидов, со всеми вытекающими последствиями. Даже если он и есть, то глубоко законспирирован, так что даже представители вездесущих и неугомонных «зеленых» не знают, на кого в случае чего им «гнать волну».
К примеру, лидер движения «Табигат» Мэлс Елеусизов считает, что озвученные чиновником минсельхоза цифры не отражают реальной картины: «Да не может быть такого, чтобы всего 100 тонн! Наша статистика слишком абстрактна. Для того, чтобы увидеть всю картину, необходим детальный анализ, выявление всех точек складирования, изготовления, территорий использования, вероятных утечек пестицидов. Это не просто серьезная научная, это, скорее, государственная работа. И сегодня этим никто не занимается. Все эти рассказы, что там не захоронено всего 100 тонн, бредни. Сколько лет я занимаюсь экологией, никогда не слышал, чтобы какая-то государственная структура в Казахстане отвечала за проблему пестицидов. Отравляется природа, отравляются люди, происходит постепенное накопление в земле, живых организмах».
Касательно накопительного, кумулятивного эффекта использования пестицидов известно, что они еще долгие годы после применения остаются в почве, заражая растения, попадая в полевых животных, птиц, и далее, вплоть до прилавков магазинов. Кроме того, согласно некоторым данным, пестициды в состоянии из года в год незаметно подтачивать здоровье зараженного человека
При этом, неизвестны данные о времени распада-самоуничтожения пестицидов. Некоторые источники утверждают, что многие пестициды очень устойчивы и распространяются далеко от мест применения. Например, в середине 60-х годов прошлого века ДДТ был обнаружен в Антарктиде, в печени пингвинов. До ближайших мест применения этого химиката — тысячи и тысячи километров.
Мэлс Елеусизов вспоминает: «При Советском союзе широко использовался ДДТ. Я сам им пользовался. Наши чабаны даже пропитывали этими ядохимикатами войлок своих юрт от всяких насекомых. Они просто не понимали, что это такое. ДДТ ведь запретили лишь после того, как в США выяснили, что птицы перестают нести яйца, из-за воздействия ядохимикатов они теряли способность к образованию скорлупы. Это серьезнейшая, если не самая серьезная экологическая проблема, но никто ею не занимается».
Рисунок с сайта http://uaprom.net