Узбекистан выдвинул несколько предложений, без учета которых КСОР функционировать не сможет. Во-первых, чтобы решения о применении КСОР принимались на основе консенсуса, а не простым большинством голосов. Во-вторых, чтобы подразделения КСОР не отправлялись в другие государства, если это противоречит национальному законодательству. В-третьих, требует запрета на участие подразделений КСОР в разрешении конфликтов между государствами, входящими в ОДКБ. В-четвертых, считает, что соглашение по КСОР должны ратифицировать парламенты, а не президенты стран-участниц.
Политологи, давно следящие за деятельностью военных структур на постсоветском пространстве, думается, ожидали такой реакции официального Ташкента. Вообще, узбекская сторона довольно часто со скептицизмом относится к разного рода идеям, инициируемым в рамках интеграционных объединений. По большому счету, она выступает не столько против самих идей (часто, они интересные и взаимовыгодные), сколько против механизмов их осуществления.
С таким сверхосторожным подходом Ташкента необходимо считаться, чтобы на самом деле построить крепкую и устойчивую военно-политическую организацию.
Не антиНАТО, но…
Как заявил еще в феврале текущего года генсек ОДКБ Николай Бордюжа, КСОР не преследует целей стать антиНАТО. Отсюда следует, что КСОР не собирается становиться и альтернативой Североатлантическому блоку в Евразии. При этом генсек ОДКБ ограничил сферу деятельности КСОР лишь территорией стран-участниц ОДКБ, подчеркнув, что НАТО направляет свои войска в различные регионы мира.
Бордюжа, наверное, во многом прав. На сегодняшний день КСОР, несомненно, не ставит перед собой целей работать в других регионах мира. Разумеется, стать альтернативой НАТО КСОР в ближайшее время просто не в состоянии — ни по инфраструктуре военных объектов, ни по оснащенности, ни по координации действий различных родов войск.
Верно и то, что сегодня государства-участники ОДКБ не собираются использовать войска против третьих стран. Сейчас важно разобраться с конфликтными очагами внутри ОДКБ, где их полно, а универсального, а главное, легитимного инструмента подавления попросту нет.
Регион Кавказа. Думается, одной из основных целей создания КСОР является в перспективе ввод коллективных сил в Южную Осетию, Абхазию и Чечню.
До настоящего времени всю ответственность за события вокруг Кавказа берет на себя Россия, из-за чего постоянно окатывается потоком острой критики с Запада. Наличие в «горячих точках» многонациональных сил с мандатом от ОДКБ позволит говорить уже о коллективной ответственности целой организации.
Еще одним рубежом противостояния стран-участниц ОДКБ являются киргизско-узбекская и таджикско-узбекская границы и прилегающие к ним районы.
Не менее важный регион, где спокойствия в ближайшее время не будет — Ферганская долина, поделенная между Узбекистаном, Киргизией и Таджикистаном.
Думается, именно здесь должны быть сосредоточены подразделения КСОР. Совсем другое дело, какие страны этого хотят, а какие — этому же противятся.
Крепкий узел противоречий
Как писал в своей книге «Узбекистан на пороге ХХI века» узбекский президент Ислам Каримов: «Узбекистан, будучи членом Движения неприсоединения, не приемлет участия в каких-либо военно-политических блоках, видит в этом гарантию национальной безопасности, сохранения мира и стабильности в регионе и выступает против создания военно-политического блока на пространстве СНГ».
Формулировка примерно такой же редакции закреплена в Конституции страны. Поэтому особое мнение Ташкента по вопросу КСОР вполне логично и понятно. Как и Туркменистан, Узбекистан не желает быть втянутым в вооруженные конфликты, в которых не имеет прямого интереса, не видит угроз национальной безопасности.
В той же книге Каримова есть и более категоричная установка. «Заключение подобных (можно подразумевать и КСОР — прим.авт.) военно-политических договоров, должно обеспечивать полный суверенитет, территориальную целостность и неприкосновенность границ нашей страны».
Теперь по порядку разберем все претензии, выдвинутые к КСОР узбекской стороной. Когда Узбекистан говорит о консенсусе при принятии решений о применении КСОР и исключает простое большинство голосов, он имеет в виду невыигрышный для Ташкента состав участников ОДКБ: наряду с Узбекистаном Россия, Беларусь, Армения, Киргизия, Казахстан, Таджикистан. Если в рамках КСОР будут приняты невыгодные для Узбекистана решения, то Киргизия и Таджикистан, с которыми отношения, мягко говоря, не сложились, всегда будут голосовать против интересов Ташкента. Это не может не тревожить узбекские власти. Вместе с тем консенсус предполагает блокирование любых решений в случае несогласия с ними одной отдельно взятой стороны.
Не секрет, что в рамках НАТО решения о применении силы принимаются на консенсусной основе. А так как эта форма принятия решений слишком сложная и неоперативная, США были вынуждены принять решение о вторжении в Ирак в одностороннем формате. Правда, потом они НАТО и другие страны в формате Организации Объединенных Наций подтянули, но первоначально были вынуждены отказаться от диспутов в рамках НАТО.
Узбекистан де-факто не хочет, а де-юре и не может отправлять свои подразделения на территорию других стран. Это право воспринимается официальным Ташкентом и как гарантия невмешательства других стран во внутренние дела Узбекистана. В мае 2005 года узбекские власти пошли на конфронтацию с Западом лишь для того, чтобы не пустить независимую международную комиссию по расследованию андижанских событий. Как показало время, Каримов оказался в этом вопросе весьма последовательным, так и не поддавшись нажиму извне.
Поэтому линию Узбекистана необходимо понимать так: мы не только не отправим свои войска за пределы страны, но и не позволим войскам других стран присутствовать в Узбекистане.
Если КСОР будут обеспечивать стабильность на территории стран-участниц ОДКБ, то Киргизия и Таджикистан, как члены ОДКБ, в случае возникновения нестабильности в приграничной с Узбекистаном зоне (а там нестабильно почти всегда) имеют полное право обратиться к государствам-членам ОДКБ с просьбой использовать подразделения КСОР. Предполагается, что решения о применении сил КСОР будут приниматься простым большинством голосов стран-участниц ОДКБ. В основе КСОР будут российские подразделения, а другие члены предоставят бригаду или полк. Если Узбекистан подпишет договор, значит подразделение узбекских спецподразделений будет входить в группу КСОР.
А если просьбу Киргизии или Таджикистана страны-участницы ОДКБ удовлетворят, то узбекское подразделение будет вынуждено, согласно договору, войти в нестабильную зону с киргизской или таджикской стороны. Обычно, миротворческие силы типа КСОР создают буферную зону между конфликтующими сторонами. И значит, узбекские подразделения в составе КСОР вполне могут оказаться в зоне ответственности других подразделений регулярной узбекской армии на границе.
Узбекистан не устраивает даже возможность такого сценария, ибо по Конституции он не может направлять свои войска на территорию других (Киргизия и Таджикистан) государств.
По этой же причине подразделения НАТО используются вне зоны НАТО. С одной стороны, присутствие КСОР в Чечне, Южной Осетии и Абхазии выглядит вполне уместным. С другой, присутствие КСОР на сопредельных с Узбекистаном территориях и Ферганской долине выглядит, по меньшей мере, нелепым.
Каримов желает выиграть время, когда предлагает принять решение о создании КСОР не президентами, а парламентами стран-участниц. Так как процесс ратификации долгий и сильно забюрократизированный, Ташкент надеется отправить вопрос в долгий ящик.
Реакция России
Раздражение, которое испытывал генсек ОДКБ Николай Бордюжа, когда озвучил особое мнение Узбекистана по вопросу создания КСОР, наглядно характеризует отношение России к своим партнерам по ОДКБ. Такое впечатление, что Россия повела себя как капризный ребенок, которому родители запретили поиграть с любимой игрушкой.
Думается, такая реакция не делает чести стране, заинтересованной в сохранении своего влияния в Центральной Азии. Что делает ребенок, когда родители запрещают? Он может заплакать и долго ныть по поводу запрета. Но ведь есть и умные не по годам дети, которые мирятся с запретом и стремятся обойти его другими способами.
Москве давно пора понять, что в Центральной Азии наряду с предсказуемыми партнерами в лице Астаны, Бишкека и Душанбе есть и менее предсказуемые, такие как Узбекистан и Туркменистан. С ними тоже надо работать, вникать в их проблемы, искать компромиссы и находить точки соприкосновения.
В отношении особого мнения Узбекистана необходимо набраться терпения, и постепенно, шаг за шагом, найти так необходимый компромисс. Выкручиванием рук и грубым давлением ничего, кроме отчуждения, от Узбекистана не добьешься.
Продолжение следует
Фото с сайта http://www.newskaz.ru