В поисках правды

Однако педагоги колледжа — живые свидетели тех далеких дней, говорят, что Ляззат не имела к ним никакого отношения. Более того, они знают про свою бывшую ученицу Асанову правду, которую никак не хочет признать ее дядя — господин Жумаханов.
С его подачи имя Ляззат усиленно двигают к большой награде героя. Единственным препятствием для присвоения посмертно Асановой «Хакармана» стали ее учителя в училище.
О том, что Ляззат Асанова — героиня, колледж узнал в 1997 году. В учебное заведение пришла делегация во главе с Мухаем Жумахановым, назвавшимся сенатором (родственником Асановой) и Тулегеном Альжановым — следователем, занимавшимся расследованием дела Ляззат.
Прямо с порога они заявили, что коллектив медколледжа проявляет удивительное кощунство по отношению к своей бывшей ученице Асановой! Она несправедливо ими забыта, тогда как самое время за ее героические заслуги и мученическую смерть во время декабрьских событий переименовать в честь нее колледж, сделать музей в память о ней, во дворе учебного заведения поставить ее бюст и переименовать улицу в южной столице, ни много ни мало — улицу Фурманова!
Коллектив содрогнулся: никто из педагогов ничего не имел против героев декабрьских событий, интеллигентные люди знали их поименно, но при чем тут Ляззат?
Ее историю знают все, она запротоколирована в документах городской прокуратуры, целая кипа бумаг имеется и в самом училище. Везде черным по белому написано: «В ночь с 24 на 25 декабря 1986 года Ляззат Асанова спрыгнула с крыши пятиэтажного дома и погибла». Почему это произошло? Потому что в личной истории девушки были и другие не очень красивые факты. Их могут подтвердить очевидцы: ее бывшие сокурсники и педагоги колледжа. Девушка неоднократно была уличена в воровстве: сначала денег, потом чужих вещей. В тот трагический вечер соседки по комнате высказали Ляззат свои догадки, что, скорее всего, пропавший у одной из них дезодорант, взяла она. Что потом подтвердилось — в ее сумке нашли чужую вещь. Но никто не ожидал, что Ляззат вместо того, чтобы попросить прощения у подруг, залезет на крышу общежития и покончит жизнь самоубийством.
Трагический случай. Не более. Ни о каком геройстве не шло и речи. Сразу после инцидента в колледж приезжала мама Асановой, с ней беседовали педагоги. Передали прощальное письмо дочери, которое читала ее классный руководитель в училище. В нем дочка просила прощения за то, что не смогла оправдать ее надежд, оправдывала себя и говорила, что она ни у кого ничего не воровала. Никаких намеков на политику. Ни слова о декабрьских событиях. Такова правда тех дней.
Однако такая правда не устраивала господина Жумаханова — дядю Ляззат. Ни живые свидетели, ни факт возбуждения уголовного дела и расследования по этому поводу — для него не стали железными аргументами. Он решил создать свою историю про Ляззат. И надо сказать, у него это неплохо получилось.
По крайней мере, сегодня в честь Ляззат, со слов дяди — участницы декабрьских событий, в Талдыкоргане названа школа и улица. Ее мать, как и многие матери жертв декабрьских событий, получает все полагающие социальные пособия.
Фотография Ляззат напечатана в детской казахской энциклопедии рядом с Кунаевым, а в учебнике за второй класс по казахскому языку про Ляззат написан текст. В честь нее в школах проходят классные часы и поются песни. И никого не смущает, что все это делается с подачи одного единственного человека — родственника (текст в учебнике написан им, правда в нем опущена бесславная страничка ее жизни и учебы в музыкальном училище, потому что тогда бы второклассники знали, что училась Ляззат на тройки и часто пропускала занятия. Ленилась и особо ни к чему не стремилась, училась настолько плохо, что маму вызывали в колледж, и мама, не стесняясь присутствия учителей и учеников, могла позволить себе при всех отхлестать дочь по щекам). Как текст попал в учебник, а фотография в энциклопедию? Тоже благодаря стараниям господина Жумаханова. Это он неоднократно обращался в Министерство культуры, и никто не смог отказать в просьбе сенатору. В результате сегодня мы имеем имя, которое у всех на слуху.
Как такое могло случиться? Как могло получиться, что вышел фильм, посвященный событиям 1986 года, и назван он именем Ляззат? Режиссер фильма уверяет, что никогда ни с кем не говорил об этой девушке, он снимал фильм вообще про девушек, которые принимали участие в декабрьских событиях, а название фильма ему посоветовали взять. То есть фильм не посвящается Ляззат, ее имя использовано в качестве женского образа того времени. Только и всего. Зато когда фильм должен был поступить в прокат, в медколледж позвонили из акимата и строгим тоном приказали заготовить корзины цветов: одну надо было презентовать господину Жумаханову — дяде Ляззат, другую режиссеру. Понятно, что акимат не по доброй воле вспомнил про медколледж, видимо сигнал поступил сверху. Тем самым господин Жумаханов пытался доказать всем и вся, что Асанова имеет право носить высокое звание героя, а заодно и коллектив медколледжа поставить на место, чтобы лишнего не говорили. А учителя и не собирались… Столько лет молчали! Но, когда узнали, что Ляззат хотят представить к высшей награде — опомнились. Нельзя из таких людей делать героев! Нельзя перед Аллахом и перед молодым поколением, которое воспитывается на сомнительных образах. А когда на медколледж стали давить (звонки из акимата, делегации депутатов) учителя возмутились: доколе из них будут делать дураков?!
На одной из таких встреч, которая проходила в стенах колледжа (протокол встречи имеется), учителя интересовались: почему к званию героя не причисляют любого из тех восьми их учеников колледжа, которые действительно были на площади в те роковые дни, задержаны полицией, допрошены, протоколы допросов еще хранятся, и которые находятся в списках реабилитированных. Чем эти ребята хуже Асановой (если и допустить ее факт причастности к событиям 86 года)? Никакого логичного ответа на этот вопрос нет, кроме одного — у этих ребят нет такого всемогущего родственника!
Родственник действительно всемогущий, но не на столько, чтобы достать несуществующие документы, подтверждающие участие Асановой в декабрьских событиях. Вместо документов господин Жумаханов предлагает верить ему на слово. И верят все, кроме учителей — живых свидетелей, вот только странное дело — живые свидетели никого не интересуют! За столько лет ни один представитель ни одной комиссии по декабрьским событиям не побывал в колледже и не удосужился узнать правду об Асановой.
Зато учителей поставили перед такими фактами: в 1991 году вышел Указ Президента РК «О реабилитации граждан, привлеченных к ответственности за участие в событиях 17-18 декабря 1986 года в Казахстане». Асанова, оказывается, попала под действие этого указа и была реабилитирована. Каким образом уголовное дело о самоубийстве могло попасть под категорию декабрьских событий? Ответа никто не дает. Сказали, что якобы нашлись свидетели, которые видели Асанову в те дни на площади. То, что учителя говорили о нахождении Асановой в медколледже в дни беспорядков, никого не интересовало. Их мнение игнорировали и игнорируют.
Все задержанные в те дни на площади, прошли через допросы: есть документы. По Асановой таких документов нет. Предположим, что учителя сговорились и не хотят признаться в том, что Асанова была на площади.
Но зачем им это нужно? Если посмотреть по-человечески, то в принципе, приятнее быть учителями героя, чем средненькой ученицы, которая в трудную минуту проявила слабость и ушла из жизни. Но учителя пока еще остаются учителями, и они не собираются лгать ни самим себе, ни своим ученикам.
Итак, что еще из доказательств в пользу Асановой якобы героини, прозвучало на собрании в училище? В 1990 году на основании показаний свидетелей, которые якобы видели Асанову на площади, был составлен дополнительный список участников массовых беспорядков на 87 человек. Вот в этом-то списке и оказалась Асанова под номером 76.
Тогда же появилась и новая патриотическая версия ее смерти. Оказывается, Асанова два дня ходила по площади с плакатом: «Долой Колбина!», а потом ее изнасиловали три московских солдата и подбросили тело к медколледжу в наручниках. Позже появится еще одна версия. Будут обвинять классного руководителя Асановой, которая якобы устроила настоящий террор над Асановой, ругала ее за то, что та выступила против КПСС и довела ее до самоубийства. Будут вспоминать про посмертное письмо девушки, в котором та якобы указала истинные причины самоубийства. Но выдумщики мифов и новых фактов из жизни Асановой забывают одну деталь: это письмо классный руководитель читала и не боится, если оно всплывет в оригинале, потому как там нет ни слова про события на площади и никаких обвинений в ее адрес, как учителя, тоже нет.
Колледж хоть сейчас готов предоставить письменные работы Асановой, сохранившиеся в училище, чтобы сверить почерк ученицы с тем письмом, которое фигурирует в ее реабилитационном деле, и на которое ссылаются сторонники ее героического прошлого. Учителя не исключают версию написания нового письма заинтересованными лицами, в котором можно написать все, что угодно. Учителя настаивают на экспертизе почерка, но никто до сих пор ее так и не провел!
Кроме того, в архиве горпрокуратуры есть заключение судмедэкспертизы. В нем написано по делу Асановой: ушиб головного мозга, но ни слова про изнасилование. Учителя неоднократно просили принести справку о том, что эксперты подтверждают изнасилование Асановой, но такой документ медколледж так и не увидел. Его до сих пор никто не принес. Зато у учителей есть другой документ, подтверждающий психическое нездоровье Асановой. При поступлении в колледж она проходила медкомиссию, и врач психиатр поставил свое заключение: » К учебе годна условно. Диагноз: резидуально-органическая недостаточность мозга». Никто не говорит, что именно это послужило столь странному поведению девочки, но никто тогда и не обратил внимание на нездоровье ученицы.
Делом Асановой занимался депутат Мажилиса Ермек Келимсеит. Он обещал найти документы, подтверждающие участие Асановой в декабрьских событиях, но кроме как новых списков за 90-й год, в котором была ее фамилия, ничего не нашел. Некий Хасен Кожахметов на той же встрече с учителями заявил, что первое дело Асановой — касающееся декабрьских событий кто-то спрятал и уничтожил. Кто спрятал, почему, зачем — он не знает. Осталось только уголовное дело о самоубийстве. В общем, учителя поняли, что от них хотят одного: чтобы они поверили в красивый миф об Асановой. Но они не захотели на это пойти. Тогда их тактично предупредили, что девочку все равно представят к герою, и если кто-нибудь из колледжа выступит против…
Сегодня коллектив училища понимает, что весь спектакль с документами, обвинениями в их адрес и мнимой правдой был задуман только для того, чтобы утопить учителей в чувстве вины и заставить их замолчать в нужный момент, когда Асановой дадут «Хакармана».
Депутат Мажилиса тогда признался, что он получил запрос заняться делом Асановой (от кого последовал запрос промолчал, вернее, сослался на избирателей), но учителя уверены, что запрос был сфабрикован родственником Асановой, больше некому муссировать имя Ляззат в обществе. Кстати, депутат, не ожидавший такого поворота событий, честно обещал разобраться во всем досконально и найти правду. Но на встрече с учителями его ответы были смешны и не компетентны: вроде бы приехал ходатайствовать за Ляззат, а сам ничего про нее не знает.
На вопрос о реабилитации Асановой, пытался убедить взрослых образованных людей абсолютно бездоказательным фактом: «понимаете, всего в списках тех дней числилось четыре человека погибших. Среди погибших фигурировала Асанова. Всех реабилитировали, как участников декабрьских событий, а ее нет. Общественные органы взялись за эту работу и ее реабилитировали. Когда у нас оказались документы на руках о ее реабилитации, мы представили ее к награде». Человек даже не понимает, о чем говорит: о том, что смерть Асановой не имеет отношения к декабрьским событиям, но фигурировала в списках погибших в те дни. Это нормально. Куда следует могли подать списки всех, погибших в те дни, но при этом кто-то погиб на площади, кто-то — у себя дома. Но как можно было не вникнуть в причины гибели и подвести всех под один знаменатель декабрьских событий? Как за это дело могли взяться общественные ораны? На каком основании общественники могли ходатайствовать о том, чтобы кого-то реабилитировали? Где такое видано, ведь речь шла о политических событиях? Учителя в сотый раз поняли, что написать можно все что угодно, бумага все стерпит. Но почему они должны в это верить? Они еще в здравом уме и знают правду.
Кстати, сегодня на дворе 2004 год — депутат, который обещал во всем разобраться, так и нем появился в колледже и не представил ни единого документа по делу Асановой.
Зато в прессе стали появляться грязные статьи, против учителей, якобы препятствующих присуждению высокой награды своей же ученице. На что учителя снова и снова говорят: «Мы не против того, чтобы люди получали награды, но ведь награды надо давать лучшим из лучших!».
Разве не так? К слову, педагоги говорят, что если им представят документы на Асанову, они готовы извиниться перед ее родственниками за свое неведение и невежество. Но пока таких документов у них нет. Есть только правда, которой, кстати, не может быть две…