Дома скорби престарелых

— Всего в регионе работает 8 домов-интернатов и 10 частных соцучреждений, — говорит прокурор Карагандинской области Серик Акылбай. — Практически ко всем этим учреждениям есть серьезные претензии.
Тысяча и один грешок
Во всех 18 домах инвалидов и престарелых области прокуратура обнаружила нарушения законодательства по защите и поддержке законных прав инвалидов и престарелых.
Так, карагандинский Дом ветеранов войны и труда закупил строительные материалы по ценам, превышающим допустимые нормы, без проведения открытого тендера.
Есть нарушения законодательства о государственных закупок и в других учреждениях. А руководство Центра социальной реабилитации пенсионеров и инвалидов выбрало для осуществления ритуальных услуг самое дорогое в городе похоронное бюро.
В Жезказганском доме-интернате инвалиды и психически больные пациенты содержались вместе в недопустимо стесненных условиях.
— О каком лечении может идти речь, если 249 психохроников и инвалидов администрация учреждения загнала на один этаж, — говорит Серик Акылбай. — Абсолютно во всех домах-интернатах грубо нарушены правила пожарной безопасности. За эти нарушения шесть должностных лиц привлечены к административной ответственности.
В другом доме престарелых постояльцы вообще остались без медицинской помощи. Притом что деньги на оказание услуг районному медицинскому объединению перечислили сполна.
По словам прокурора области, ни в одном из проверенных учреждений старикам и инвалидам не дают нормальной одежды и обуви. Во многих учреждениях не выдерживаются нормы питания.
— Если в государственных учреждениях порядка нет, что говорить о частных, — говорит прокурор области. — Думаю, что, в первую очередь это происходит из-за отсутствия финансирования. Потребность государственных домов престарелых составляет свыше 157 миллионов тенге, реально бюджетом области в этом году им выделено всего 101 миллион тенге.
В результате проверок домов престарелых и инвалидов возбуждено 6 административных производств, 1 уголовное дело, вынесено 1 предписание, 14 представлений и 12 протестов на акты государственных органов.
Как в домике живется
В частном доме для престарелых «Намыс», находящемся в поселке Актас, о конституционных правах граждан, их праве проживать в элементарных человеческих условиях речь не ведется уже давно. В частный приют, открытый в конце 90-х годов прокуроры с проверкой приехали 27 января. Кстати, проверка проводилась впервые за все время существования пансионата. С директором, правда, не сразу познакомились: ее не было на месте.
— Мы поднялись на второй этаж, — рассказывает Альбина Байдуганова, старший помощник прокурора города Сарани. — Старики ходят мимо нас, как тени, все закутанные с головы до ног. Мы спрашиваем: где директор? Ее на рабочем месте не оказалось — заболела.
82 пенсионера и инвалида, и 2 участника ВОВ, содержались в ужасающих антисанитарных условиях, спали на грязных, рваных матрасах практически без постельных принадлежностей. Пятеро жителей пансионата страдали от вшей и еще шестеро от чесотки.
— Прошлись по палатам — грязь нас поразила, — рассказывает помощник прокурора. — Постельное белье даже не поймешь — простыня это или одеяло — и то и другое грязные тряпки. Тем не менее на складе мы нашли три смены чистого белья. То есть никто попросту не занимался уходом за престарелыми. Директор убеждала, что такая ситуация сложилась из-за аварии. Но извините, за четыре дня вши не заведутся.
Система отопления трехэтажного здания была полностью заморожена, температура в комнатах составляла 3-5 градусов выше ноля. И это в то время когда на улице столбик термометра понизился до минус 30 градусов.
Пожилые больные люди, с трудом передвигающиеся, сами готовили себе еду на электроплитках, которые установлены в каждой комнате, а потому скудно питались. Меню их состояло в основном из гороховой каши. На складе прокуроры нашли 11 мешков с крупой. Девять из них были с просроченными сертификатами, а два вообще без этого документа.
— Мы пришли во время обеда, во время которого давали котлеты с вермишелью, — продолжает Альбина Байдуганова. — Хотя, по словам бабушек, с которыми мы поговорили, такое бывает очень редко. Мы зашли в одну из комнат, смотрим, бабушка себе варит еду на плитке. Спрашиваем, почему она это делает, ведь пенсионеры и инвалиды заключают договор с директором, в котором отдельным пунктом значится горячее домашнее питание. На что бабушка ответила: не могу каждый день есть гороховые и перловые каши на воде.
При этом директор заключала с пенсионерами договора, обещая заботу и уход, в обмен на 80% пенсии. Этот договор действовал до 2004 года. Позже, по словам прокурора области, директор просто отбирала удостоверения личности и стала самостоятельно получить пенсии по доверенности.
— 90 процентов пенсии своих подопечных директор забирала без всяких договоров, — говорит помощник прокурора. — В 2003 году она для приличия еще составляла договоры с пенсионерами, по которым они обязывались передавать ей доверенности на получение пенсий. А с 2004 года просто так забирала всю пенсию. На руки пенсионеры получали десять процентов. На эти деньги они и покупали картошку, которую жарили на своих плитках.
Если умножить 84 на 10 (средняя пенсия стариков, проживающих в «Намысе») получается очень даже неплохая сумма. На эти деньги старики могли бы питаться поразнообразнее, да и помыть их, и постирать белье можно было бы. К тому пансионат имел кучу льгот: в качестве благотворительности учреждение получало уголь, мясо, продукты.
Аким поселка не был в курсе того, что творилось в пансионате.
Кстати, по словам сотрудников прокуратуры, в управлении труда, занятости и социальной защиты населения знали о ситуации в «Намысе» еще с 2000 года, но никаких мер ни принимали. Поэтому управление, где нет отдела, который бы занимался частными учреждениями, ограничивалось лишь информационными письмами в акимат области. Хотя, по идее могло бы обратится в СЭС и пансионат уже бы давно закрыли.
— Мы забили тревогу, позвонили в акимат, — говорит Альбина Байдуганова. — Оказалось, аким ничего не знает о чрезвычайной ситуации в пансионате. А ведь там были двое лежачих больных — если бы не мы, они могли бы умереть. Директор даже не сообщила об аварии в акимат, пустила все на самотек. Кстати, в тот же день она, узнав о нашей проверке, часа через четыре явилась в пансионат. Объяснила, что с аварией надеялась справиться сама.
Правда силы и средства для восстановления системы отопления нашлись после появления проверяющих и их предписания: аварию устранили спустя два дня после визита сотрудников контролирующих органов. К старикам с указанием дежурить круглосуточно приставили 15 медицинских и социальных работников. Стариков накормили. В комнатах расставили обогреватели.
— Если бы не подоспела прокурорская проверка, не знаю, какие были бы последствия, — говорит Серик Акылбай.
Пансионату сейчас вынесено постановление на приостановление хозяйственной деятельности. В отношении директора этого заведения возбуждено уголовное дело «за злоупотребление должностными обязанностями», по которому предусматривается наказание в виде штрафа от 200 до 700 МРП, либо исправительные работы или лишение свободы сроком до 2-х лет. Ужасающие условия в пансионате на момент проверки были сняты сотрудниками прокуратуры на видео, которое приложено к материалам дела, и будет отправлено Генеральному прокурору. Прокуроры обратятся к акиму области, с просьбой найти спонсоров, которые выкупят этот пансионат.
Ведется аудиторская проверка, по результатам которой возможно будет заведено еще одно дело за финансовые нарушения. Зарплата трех штатных работников, включая директора, — 6600 тенге. Пенсионные, подоходный налог отчислялись только с этих денег. Хотя в пансионате работали повара, нянечки, слесаря.
— Налицо двойная бухгалтерия, — говорит старший помощник прокурора города Сарани Альбина Байдуганова.
У директора пансионата Индиры Шахулгалиевой на все обвинения один аргумент: предложите что-то лучшее.
— Что такого в том, что пенсионеры готовят на плитках, если хотят что-то сверх рациона? — говорит Индира Шахулгалиева. — В среднем на каждого пенсионера у нас приходится по 3-4 тысячи тенге. Пусть прокуратура проверяет государственные учреждения, где на каждого инвалида и пенсионера в прошлом году государство в среднем затрачивало 26 тысяч тенге. Пусть проверяют, какие там условия им обеспечиваются на эти деньги. Да, я не отчисляю пенсионные, не плачу подоходный налог. Да, я веду «левую» ведомость для налоговой. Кроме меня здесь еще работают бухгалтер, секретарь, есть еще слесари, санитары, кухонные работники. А как я могу оплачивать налоги, не из пенсии же стариков. Да, прокуратура говорит, что я не составляла договоры с 2004 года. Так и в 2003 году я составляла их лишь по своей инициативе. Нет закона для частных домов престарелых. Где сказано, что я должна составлять и как? Я помогаю старикам — это единственный дом престарелых в Актасе.
По словам старшего прокурора управления по надзору за законностью в деятельности государственных органов прокуратуры области Гульнары Бижановой, в республике действительно нет законодательства, регулирующего деятельность частных пансионатов для престарелых.
Вместо поскриптума
Аким области Камалтин Мухамеджанов считает, что в городе необходимо построить социальный дом для ветеранов.
— В нем должны быть все условия для пожилых людей, — говорит глава области. — Медпункт, парикмахерская, баня, прачечная и другие бытовые услуги. Это будет дом сострадания для людей, которые сами не могут ухаживать за собой. Я думаю, что наше общество готово позаботится о ветеранах.
Городские власти присмотрели под будущий Дом Милосердия здание бывшего общежития по улице Пичугина.