Инициировали круглый стол по этой теме РОО «Шанырак» и Общественный Фонд «Центрально-Азиатский Институт развития», а интерес к ней проявили очень многие представители гражданского сектора.
Хотя среди экспертов не было единства по главному вопросу — как оценивать степень изученности темы миграции.
Одни заявляли, что до самого последнего времени на нее практически не обращали внимания, что изучением миграционных процессов занимались только в академических научных кругах. Другие отмечали, что, поскольку миграционным движениям Казахстана уже почти двадцать лет, они имеют свою историю, то их вполне можно анализировать в разных «плоскостях».
Роза Жалимбетова, профессор Каспийского Общественного университета, считает, что казахстанская ситуация с внутренней миграцией отражает общемировые тенденции. Она выделила шесть основных тенденций в развитии миграции. Самые интересные из них первая (тенденция к увеличению самой миграции и расширению ее географии), и четвертая — феминизация миграционных процессов.
— Хотя женщины всегда составляли достаточно большую долю среди мигрантов, их доля за последнее время увеличилось. Более важный сдвиг в этой тенденции заключается в том, что если они ранее мигрировали в составе семейств, то сегодня их миграционные перемещения становятся самостоятельными. С этой тенденцией связан и трафик женщин, — заявила г-жа Жалимбетова.
Валентина Курганская, руководитель социологического исследования по вопросам внутренней миграции, заказанного РОО «Шанырак», подтвердила существование первой тенденции, о расширении миграционных процессов. Статистические данные, отметила она, показывают, что внутриреспубликанские перемещения граждан Казахстана ежегодно возрастают. Так, если в 1999 году внутренняя миграция составляла 232,4 тысяч человек, в 2006 — 295,1 тыс., то в 2007 — 311,7 тыс. чел. Однако за годы независимости ослабли миграционные потоки по линии «село-город».
Хотя главным стимулом мигрантов при принятии ими решения переселиться в города было улучшение материального положения, нельзя сказать, что им это в массовом порядке удалось. Материальное положение респондентов-мигрантов довольно сложное: четвертая часть респондентов имеет уровень доходов на одного члена семьи, не превышающий 20 тыс. тенге. Третья часть респондентов живет на доходы от 3 до 9 тыс. тенге на каждого члена семьи, у такого же количества респондентов доход составляет от 20 до 40 тыс. тенге. И только почти у каждого двадцатого респондента доход на члена семьи составляет свыше 40 тыс. тенге.
— Только единицы респондентов смогли достичь высокого социального статуса — стать руководителями предприятий. Каждый пятый респондент является служащим, каждый четвертый — рабочим, почти каждый восьмой респондент учится, каждый пятый респондент является безработным или самозанятым, — заявила г-жа Курганская.
По ее оценкам, как и других участников круглого стола, внутриреспубликанская миграция нуждается в законодательном регулировании, а существующая ныне программа переселения действует неэффективно. Для исправления ситуации необходимы такие меры, как развитие дистанционного обучения и организация сетей обучения населения навыкам ведения малого и среднего бизнеса. Но еще более актуально создание новых рабочих мест и формирование достойных условий жизни в тех регионах страны, которые являются самыми активными «донорами» внутриреспубликанской миграции, поскольку, подчеркнула г-жа Курганская, исследования показывают, что лишь незначительное количество переселенцев находят хорошую работу и приобретают жилье в городе. А около половины так и остаются социальными аутсайдерами, неспособными в силу объективных и субъективных причин решить те проблемы, из-за которых они оставили прежнее место жительства. Только 17% опрошенных утвердительно ответили на вопрос удалось ли им при переезде найти хорошую работу. И лишь 30% сказали, что переселение полностью оправдало их надежды.
Рисунок с сайта http://www.hrt.tj