Кровь людская - не водица

О дефиците крови на станциях переливания всех областей республики журналисты (и автор в том числе) начали надрывно вещать еще лет десять назад. Правда, ни один человек с тех пор не умер от того, что вовремя не нашлось крови нужной группы или необходимого ее количества.
Но представить возможную картину трагической кончины больного прямо на операционном столе было так заманчиво, что редкий мой коллега, обратившийся к «кровавой» теме, избежал соблазна нарисовать ее самыми густыми красками и поиграть на нервах читателей и зрителей. Меж тем дефицит донорской крови остро затрагивает большинство развитых и вполне благополучных стран — здесь мы не одиноки. Разница — в путях решения проблемы.
В советское время, как известно, доноров холили и лелеяли: и деньги платили, и талоны на вполне приличный обед выдавали. За 200 миллилитров можно было получить 23 рубля, что составляло, к примеру, половину повышенной стипендии студента-отличника. Плюс два дня отгулов. Почетным донорам, безвозмездно сдавшим определенное количество крови, предоставляли бесплатные путевки в санаторий. Но главное — человек чувствовал свою необходимость для общества и подчеркнутое уважение со стороны государства. С развалом Союза каждая из республик по-своему обошлась с системой донорства — где-то прежние традиции сохранились, где-то — и в частности, в Казахстане — тихо почили по причине хронического безденежья.
Центры крови не получали финансирования, соответственно не могли выплачивать компенсацию тем, кто готов был помочь отечественному здравоохранению. Выход быстро нашелся — кровь для нуждающихся больных стали сдавать родственники и друзья.
А если человеку требовалось не переливание, а лишь койка в стационаре, то близкие должны были тем не менее предоставить справку о сдаче крови. Таким образом, договорившись с клиниками, центры обеспечивали себе хоть какой-то зыбкий запас. Но по мере того, как экономика в стане становилась все более «рыночной», изменились и отношения между ними: кровь и плазму больницы уже должны были выкупать за деньги. Словом, круг замкнулся и, естественно, породил спекуляцию. Предприимчивые граждане начали дежурить у станций переливания и, «вычисляя» экстренные случаи (аварии, срочные операции и т.д.), предлагать мечущимся родственникам кровушку по заоблачным ценам. Надо ли говорить, что в случае необходимости срочного переливания и по сути спасения жизни родного человека вы заплатите сколько угодно, продав последнюю рубаху. Этот нездоровый бизнес, похоже, сегодня устраивает всех, а ликвидировать его может только наведение строгого порядка в донорском деле — но вначале, естественно, возрождение его.
Меж тем энтузиазм казахстанских доноров, когда-то безвозмездно сдававших кровь, явно поуменьшился. К примеру, в соседней России для них по-прежнему предусмотрены льготы вплоть до скидок на лекарственные препараты и оплату коммунальных услуг. Поскольку канадские доноры, видимо, не нуждаются в такого рода заботе, там к делу подошли с долей юмора: дабы привлечь большее количество доноров, каждый, кто сдаст пинту собственной крови, получает бесплатно пинту пива.
Идея имела успех, и банки крови существенно пополнились. В США активно внедряется новая технология, названная «двойным донорством» — она позволяет сдавать вдвое больше ценного продукта за один сеанс благодаря особой аппаратуре, которая сразу же разделяет кровь на клетки и плазму, причем абсолютно без каких-либо вредных последствий для доноров. Кстати, многие американцы становятся ими, потому что считают, что это полезно для здоровья.
Спрос на переливания крови продолжает расти во всем мире из года в год, чему способствуют и развитие трансплантационной хирургии, требующей больших количеств специальных препаратов, и старение населения. В то же время банкам крови и плазмы все сложнее пополняться. И хотя над созданием искусственной крови ученые бьются в течение последних сорока лет, особую актуальность это направление биотехнологии приобрело именно сейчас, в период повсеместного дефицита человеческой крови. Синтетическая, по мнению представителей компаний, близких к завершению испытаний, обладает массой преимуществ: ее можно перелить любому человеку, независимо от группы, можно хранить вне холодильников (которых, кстати, так не хватает в нашей «глубинке»), она более безопасна и — главное — доступна, поскольку получение не зависит от донора. Медики-практики осторожны в прогнозах: при всех плюсах искусственная кровь не сможет полностью дублировать донорскую, она лишь послужит временной заменой до полноценного переливания. Кроме того, общество может и отрицательно отнестись к такому продукту, при создании которого используется, к примеру, гемоглобин коров. Будет ли «заменитель» живой крови дешевым и насколько — пока непонятно. Впрочем, для нас эти нюансы интересны только теоретически. Наши проблемы куда приземленнее.
Например, в Актюбинской области — самый высокий по республике процент больных, страдающих гемофилией. Жизненно необходимый им препарат криопреципитат везут из Алматы — местный областной центр крови не в состоянии его производить по причине отсутствия необходимого оборудования. Скорость доставки, само собой, оставляет желать лучшего — препарат прибывает, как правило, некачественным. На покупку оборудования в бюджете, конечно, нет средств. И чья-то жизнь, возможно, в эту минуту висит на волоске… Стране, как воздух, необходимо предприятие по производству иммуноферментных тестов для проверки донорской крови на всевозможные инфекции, включая ВИЧ, необходим специализированный завод по изготовлению препаратов из нее — оборудование Республиканского центра крови, единственного, производящего плазму и другие компоненты, давно устарело.
Выходит, каким бы своевременным ни был проект нового закона, одного его принятия маловато будет. Хотя он и предусматривает «развитие и укрепление материально-технической базы организаций, осуществляющих заготовку, хранение, переливание крови, ее компонентов и препаратов», это, как говорится, теоретическая часть.
Чтобы перейти к практической, нужны средства — и немалые. К примеру, только покупка оборудования биотехнологического предприятия по производству тест-систем обойдется, по прикидкам специалистов, в 2-3 миллиона долларов. Но на предстоящий год подобных затрат в бюджете не запланировано, и, следовательно, положение в «кровеносной» системе республики вновь отодвигается на неопределенный срок.
Остается слабая надежда на доноров, которым проект обещает повышение оплаты аж в четыре раза (до 1800 тенге за 300 миллилитров сданной крови). Для многих наших граждан это — деньги. Вот только инфляция плюс привычка депутатов к неторопливым обсуждениям могут опять свести все стимулы на нет.
Я уверен: случись что — в чрезвычайной ситуации мои соотечественники придут на помощь совершенно бескорыстно и не пожалеют собственной крови для спасения жизни незнакомого человека. Но не мешало бы и государству подумать об этом.