Величественные замки и кирхи соседствуют с суперсовременными зданиями банков и компаний, удивительная чистота вымощенных брусчаткой улиц маленьких немецких городков и напряженный трудовой ритм мегаполисов — многоликость немецкой жизни создает непрекращающийся поток впечатлений.
«Завтра утром мы едем на родину Мюнхгаузена! Это будет полезно для вашего воображения», — заявила нам Инга, бизнес-вумен и руководитель нашей небольшой казахстанской делегации предпринимателей, среди которой был и ваш покорный слуга. Мы приехали в Ганновер, столицу федеральной земли Нижняя Саксония по приглашению группы немецких бизнесменов, желающих развивать деловые отношения с Казахстаном. Опыт общения с этой маленькой решительной блондинкой уже доказал нам, что спорить с принятым ею решением бесполезно. И хотя нам больше хотелось обозреть достопримечательности Ганновера, посидеть неспешно в знаменитом ресторане «Серый гусь» за кружкой пива, мы все, трое мужчин, покорно отправились на нашем микроавтобусе в небольшой городок Боденвердер, где родился и закончил свою жизнь самый знаменитый враль Европы…
Боденвердер, в который мы приехали к обеду, встретил нас гулкой тишиной провинциального немецкого городка, изредка прерываемой щебетом озябших птиц. В здании бургомистрата нас ждало разочарование: музей знаменитого барона сегодня закрыт, сам бургомистр отбыл с деловым визитом в Берлин, а заместитель бургомистра отправился на обед в один из ресторанчиков, окружающих центральную площадь. Наши робкие предложения просто погулять по живописным улицам Боденвердера Инга отвергла: «Идем искать!».
Вице-бургомистра мы нашли под сводчатым потолком таверны, где он готовился приняться за знаменитый суп с печеночными фрикадельками. Инга решительно направилась к нему, а мы попросили пива у стойки бара. Бурный поток ее немецкой речи, сопровождаемый выразительными жестами рук, переводил и комментировал Марат, один из наших бизнесменов. «… Минут через пять она его уломает…Мы, группа известных предпринимателей, прибывших в целях культурного и делового обмена…Среди нас — помощник председателя общества казахстанско-германской дружбы — это ты, что ли, Анвар?… Известный писатель — а это, наверное, ты?…Великолепные перспективы делового сотрудничества…Мечта каждого казахстанца — побывать на родине великого фантазера…».
Действительно — напору Инги мало что может противостоять… Чиновник с тоской смотрел то на нашу вдохновенную руководительницу, то на остывающий суп. В конце концов, он позвонил по своему мобильному кому-то, и через двадцать минут запыхавшаяся рыжая секретарша открыла перед нами двери музейной комнаты знаменитого барона. «Нужно хорошо соврать — тогда только тебе поверят. Ведь мы не где-нибудь — на родине Мюнхгаузена!», — удовлетворенно сказала на наши восхищенные возгласы неутомимая Инга.
Кстати, в эти ненастные дни, когда мы побывали в городе, исполнилось 210 лет со дня смерти Мюнхгаузена, а сам музей расположен в здании ратуши, дом которой также принадлежал в свое время ему.
Карл Фридрих Иеронимус фон Мюнхгаузен родился в Боденвердере в 1720 году и там же закончил свои дни. Мы прошли в мемориальную комнату, в которой собраны предметы, принадлежавшие знаменитому барону: шпаги, чучела зверей, которых он убил на охоте (оленя с вишневым деревом на голове не оказалось!); его мебель и посуда.
Стены увешаны многочисленными рисунками, изображающие его бессмертные подвиги и происшедшие с ним необыкновенные приключения. Есть здесь, под стеклом и один из экземпляров первого издания его книги, выпущенной в Англии в 1785 году профессором искусствоведения и предприимчивым литератором Рудольфом Эрихом Распэ, который сам слыл личностью авантюрной личностью ( будучи директором музея в Касселе, проворовался и пустился в бега, а затем, сильно нуждаясь в деньгах, стал издавать «воспоминания» знакомого ему барона М. — прим. авт.)
Кстати, сам барон страшно негодовал, когда его рассказы подвергались сомнению и всегда был готов вызвать обидчика на поединок.
Многие исследователи считают, что корни его рассказов нужно искать в охотничьих байках. Но мне кажется, что истоки его устного творчества — в действительно необычайных приключениях, пережитых им на службе в России!
Недаром там превалируют темы огромных снежных пространств, сказочных морозов, от которых замерзает на воздухе мелодия рожка и безоглядного бесшабашного молодечества… Кто, кроме русского (или немца на русской службе) сможет трижды пытаться перескочить через болото, увязнуть все-таки в нем, а потом вытащить себя самого из липкой грязи за волосы? Вместе с конем… Или полет на пушечном ядре? А история о лошади, привязанной Мюнхгаузеном к столбику в заснеженной долине, а утром оказавшейся висящей на кресте церковной колокольни — разве это не отголосок впечатлений от бескрайних российских снегов?
Документально подтвержденный жизненный путь барона — это путь честного и храброго солдата. После службы у принца Антона Ульриха при брауншвейгском дворе Мюнхгаузен в 1739 году приехал в Россию и стал там корнетом в Брауншвейгском полку.
В 1740 и 1741 годах он участвовал в турецких походах русской армии. С 1741 года барон служил ротмистром в расквартированном в Риге кирасирском полку.
Ему была оказана большая честь: именно он встречал на границе империи невесту наследника российского престола — будущую Екатерину II. В 1751 году Мюнхгаузен снова вернулся в Боденвердер, где после длительных судебных тяжб вступил во владение наследством своих предков. Затем, до конца жизни, богатый помещик Мюнхгаузен наслаждался всеми благами жизни, развлекая людей необыкновенными историями.
Мы прошли от дома Мюнхгаузена через дорогу, где расположился маленький садовый домик, который после смерти барона стали называть «Lugengrotte» (Пещера враля). Именно здесь он, попивая любимый пунш, рассказывал всем желающим о своих невероятных приключениях. И сердился, если его байки не воспринимали всерьез. «Я не боялся быть смешным — это не каждый может себе позволить!» — фраза из пьесы Григория Горина «Тот самый Мюнхгаузен» крепко сидит в нашей памяти, как и талантливый фильм Марка Захарова по ее мотивам.
Однако жизнь барона была грустнее, чем в комедийной пьесе…
Например, в отличие от фильма, он никогда не ссорился со своей женой Якобиной, а прожил с ней душа в душу сорок шесть лет. После ее смерти старый барон неутешно горевал. А через четыре года он неожиданно влюбился и женился на молоденькой Бернардине, и юная ветвь, полная листьев, обвилась вокруг старого дуба, не замедлив принести ему потомство — от смазливого писаря…
Скандальный бракоразводный процесс со второй женой разорил барона и подкосил его здоровье. Он умер один, в пустом холодном доме, под вой зимней метели…
Боденвердер провожал нас мелким дождем со снегом. Знаменитая статуя барона на половинке лошади и церковь, где он похоронен, стали завершением нашего путешествия. Мы постояли перед ними, помолчали. Стало как-то грустно, будто мы прощались с близким человеком. А может — с юностью, где, в отличие от суровой зрелости, всегда есть место фантазии и чудачествам?
Рисунок с сайта http://www.bibliogid.ru