Результаты выглядят удручающе. Те, кто сейчас младше 35, умеет гораздо меньше отцов и дедов. В вопросе разобрался корреспондент медиапортала Caravan.kz.
Это мы не проходили, это нам не задавали
Кроме очевидных умений пользоваться морально устаревшей техникой, вроде дискового телефона или кассетного магнитофона, совсем скоро забытым мастерством могут стать совершенно обычные вещи.
Сразу стоит отметить, что разговор о том, будто новое поколение не умеет того, что их отцы с дедами делали с малых лет, совсем не означает некой неполноценности тех, кому сейчас не больше 30. Родившиеся в 60-70-х тоже вряд ли могут похвастаться умением менять иглы на патефоне, пользоваться дагерротипным аппаратом или запрягать лошадь в бричку. Отсутствие каких-либо навыков у современных юношей и девушек говорит лишь о том, что эти навыки им сейчас не нужны.
Например, только 17% молодых людей младше 35 лет умеют штопать одежду или хотя бы наложить латку на прохудившиеся брюки. Дело в том, что в наши дни, когда одежка стоит недорого и давно не является дефицитом, надеть на люди рубашку с заплатой, пусть даже очень аккуратной, никто себе не позволит. Даже те, кто научился быстро чинить одежду, обрел этот навык в армии или в туристическом походе, то есть там, где новый прикид не купить.
Гладить брюки умеют лишь 28% юношей. Это тоже понятно. Джинсы стали универсальным предметом одежды. В них можно пойти хоть на работу в офис, хоть в ресторан или ночной клуб. Брюки для деловых костюмов тоже не всегда нуждаются в острых стрелочках. Так что навык глажки нужен лишь модникам, решившим пощеголять в классических брюках, да и тем же солдатам-срочникам.
Мода не дает умереть умению понимать время по часам со стрелками. Трудно поверить, но 9% молодежи такой навык утратили. На смартфонах, компьютерах, табло в аэропортах и вокзалах время давно уже показывают цифрами. Разбираться в комбинациях стрелок должны лишь те, кто считает механические часы стильным аксессуаром.
Сварить на зиму варенье, замариновать огурчиков, заквасить капусту умеют только 11% представителей молодого поколения, а в мегаполисах — всего 3%. При таком обилии солений в супермаркетах прежде необходимый навык консервации превратился из жизненно необходимого в хобби. Купить баночку лечо не только быстрее, но и выгоднее, чем терять целый день на кухне, стерилизуя банки и переваривая сезонные овощи. Конечно, домашние соленья будут вкуснее покупных, но тут речь идет об обеспечении многострадальных организмов витаминами и прочими питательными веществами.
Только 4% молодых людей могут танцевать парные танцы, вроде вальса. Для их отцов и дедов это было очень нужным умением. Как еще можно познакомиться с девушкой, как не пригласив ее на медленный танец. Увы, но Тиндер и прочие соцсети это умение убивают.
Прогулки под луной тоже давно не в моде, как и походы с посиделками у костра. Только 7% молодых парней могут найти на небе хотя бы три созвездия. Лет 30 назад этим навыком могли похвастаться 43% мужчин, ведь показывая девушке Орион или Кассиопею, можно было без особых усилий заработать имидж интеллектуала и романтика. Плюс ко всему стремительное развитие космонавтики привлекало интерес обывателей к далеким галактикам, гораздо больше, чем сейчас.
Вот еще довольно любопытное наблюдение. 43% молодых людей регулярно играют в настольные игры: шахматы, шашки, нарды или просто в дурака. Но только 15 % из них готовы сразиться с реальным противником. Все дело в том, что компьютерные боты действуют голыми алгоритмами. Они не умеют ни блефовать, ни психологически изводить противника, ни едко подшучивать во время игры. В результате подавляющее большинство любителей виртуальных настолок, занимающих топовые места в онлайне, с треском проигрывали даже посредственным игрокам.
Все дело опять же в коммуникативных навыках. Прежде перекинуться в картишки с соседом по купе, сыграть пару партий в нарды за пиалой в чайхане или подвигать шахматные фигуры на пляже в санатории было лучшим способом быстро завести знакомства и просто убить время. Такое времяпрепровождение порождало своеобразную субкультуру с игровым жаргоном и специфическими шутками, и человек был вынужден хоть немного этим владеть, чтобы быстро влиться в новый коллектив.
Все не ОК, Google
То, что такие навыки уходят из нашей жизни, конечно грустно, но трагедии тут нет. На смену субкультуре настольных игр приходят мемы и умение вставлять нужный смайлик; покорить сердце красавицы можно не только разглядыванием звезд, но и установкой винды на ее ноутбук, а часы со стрелками отнюдь не предмет первой необходимости.
Хотим мы того или нет, но гаджеты нас поработили.
Оказывается, только 52% молодежи могут складывать, умножать и вычитать в уме двузначные числа, а с трехзначными справляются лишь 19%. Более того, 11% не могут элементарно подсчитать простые вещи.
Например, сколько купюр дадут нужную сумму на кассе или сколько сдачи должен дать продавец с крупной денежки. Суммировать все товары в корзине супермаркета может лишь 21% молодых людей. Правда, тут речь идет не о некой арифметической тупости. Навык не столько уходит, сколько атрофируется. Если на кассе расплачиваться картой, то нет необходимости забивать голову ненужной информацией, сколько купюр придется вытащить из кошелька.
Делить столбиком сейчас умеют только 3% людей младше 35 лет, умножать — 9%, а складывать — 11%. Все-таки учительница математики сильно ошибалась, когда говорила, что калькулятор не всегда будет под рукой.
Таблицу умножения в той или иной степени помнит 41% людей младше 30, а от и до ее могут повторить лишь 23%.
Word в компьютере и автозамена в телефоне убили грамотность молодежи. Писать без грамматических ошибок и правильно ставить знаки препинания могут лишь 39% людей, родившихся после 2000 года. Но и тут речь идет не о тотальной неграмотности, а всего лишь о потере навыка перечитывать написанное на предмет ошибок. Прежде отправить письмо с грубой ошибкой считалось позором, поэтому человек как минимум трижды перечитывал текст. Сейчас больше срабатывает привычка, что если нет красных подчеркиваний, то текст написан безупречно, а грубая ошибка считается, скорее, небрежностью, чем признаком глупости. В крайнем случае можно отправить и голосовое сообщение, но тогда краснеть придется за правильность ударения.
Впрочем, не важно звонИт человек, или звОнит. Главное, чтобы вовремя дозвонился. Если информация в сообщении передана правильно, то на количество грамматических ошибок можно закрыть глаза.
Вот навык ориентировки на местности может действительно облегчить жизнь. Причем речь не идет об определении стороны света по лишайникам на пне или Полярной звезде.
Наверное каждый, кто оказывался в незнакомом городе, знает, сколько проблем создает не вовремя севший телефон или закончившийся пакет роуминга. Мы так привыкли к помощи навигатора в смартфоне, что без этой опции порой теряемся даже в родном городе.
Оказывается, только 34% молодежи могут найти нужный адрес, оказавшись вдали от дома без навигатора. В чужой стране отсутствие этого навыка создает проблемы 82% путешественников. Тут опять играет роль привычка. Прежде люди в незнакомом месте всегда фиксировали мелкие и, казалось бы, незначительные детали. Как в старых фильмах, где “тут женщина курила, а тут мусорный бак стоял” или “слева дерево, а справа памятник — мужик в пиджаке". В крайнем случае можно было обратиться за помощью к прохожим. Сейчас даже профессиональные таксисты ездят по навигатору. Это раньше любой водитель со стажем мог сказать, какого цвета забор у дома 186 по улице Некрасова. Так что спрашивать дорогу у тех, кто сам привык пользоваться навигатором, практически бесполезно. Но даже если и попадется человек, привыкший ориентироваться по старинке, то его информация вряд ли станет полезной. Навык вырисовывать путь в голове, опираясь на слова другого человека, сейчас не используется, а следовательно, атрофируется, и очень подробное описание маршрута забудется уже через минуту.
По этой же причине тяжело идут дела с изучением иностранных языков. Так вышло, что английским нынешнее поколение владеет лучше, чем их отцы и деды. У путешественников сейчас больше шансов посмотреть дальние страны, а домоседам иногда хочется почитать англоязычные сайты. Но The Independent — издание британское, поэтому исследователей больше волновали другие языки. Оказывается, еще 20 лет назад путешественники перед поездкой в другую страну заучивали в среднем от 50 до 200 слов на чужом языке, потому что понимали — листать разговорник может быть хлопотно. Сейчас мало кто заучивает слова вроде “Здравствуйте” и “Спасибо”. Зачем, если Google Translate в доли секунды не только переведет, но и произнесет вслух любую нужную фразу?
Когда наступит конец света
Исследование The Independent носит скорее культурологический, чем практический характер. Действительно, от того, что 67% молодежи не умеет связать даже шарфик, конца света не будет.
А вот исследования НАТО, наоборот, конец света учитывают. Конечно, не из-за того, что человечество разучилось вязать шарфики, а из-за более серьезных причин.
Вояк волновало не утерянное искусство владеть ножом и вилкой, когда на светском приеме подают ростбиф с артишоками, а сугубо практические навыки мирного населения, то есть умение действовать в критической ситуации. Именно от жизненно необходимых умений зависят потери гражданских, если случится нечто нехорошее, вроде боевых действий, природной катастрофы или массовых беспорядков. А сводки новостей ежедневно напоминают: сюжет фильма-катастрофы очень легко может стать реальностью.
Тут исследования военных оптимизма не прибавляют. Оказывается, 32% молодежи не умеют обработать ожог, а сделать это подручными средствами, без аптечных медикаментов, в состоянии лишь 4%. Перебинтовать глубокую рану умеют лишь 18% людей младше 30 лет. Только 9% молодых людей разбираются в грибах и растениях на уровне отличить безопасное от ядовитого. 22% могут с грехом пополам разбить огород, если проблемы с продовольствием затянутся на годы, а знают хитрости садового дела и умеют пользоваться пестицидами и удобрениями лишь 2%. Это обусловлено тем, что у поклонников экологического питания есть некоторые умения в выращивании базилика с латуком на подоконнике. Но для того, чтобы прокормиться, этого явно недостаточно.
Тяжелораненому лучше искать человека старше 35 лет. Только треть молодежи знает, как пользоваться стандартной аптечкой. Ходить по компасу могут только 8% представителей нового поколения, а читать бумажные карты — лишь 11%.
Всего 5% рожденных после 2000 года могут починить автомобиль так, что после такого ремонта он проедет хотя бы 100 миль.
Да что там такие тонкости: развести костер без средства для розжига и углей из супермаркета способны лишь 19%.
Статистика выглядит пугающе, но есть небольшая оговорка. Подсчёты проходили по гражданам США, ЕС, Канады и прочим развитым странам, где службы спасения являются через минуту, даже если позвонивший всего лишь не может справиться с задвижкой в туалете.
Для стран Латинской Америки, Африки и Восточной Европы показатели владения полезными навыками среди молодежи выше почти вдвое.
Казахстану тоже есть чем гордиться. Парней и девушек с прямыми руками тут побольше, чем в изнеженных странах.
Тут сыграли свою роль и лихие 90-е, научившие нас штопать последние штаны, и каникулы в ауле у бабушки с дедушкой, где в первый же день становится ясно, что крапива — плохая альтернатива туалетной бумаги, и плохо развитая инфраструктура. Если ближайший автосервис в полусотне километров от места поломки, то поневоле научишься чинить старенькую “тойоту” не хуже мастера.
Очереди в поликлиниках с детства научили нас лечить болячки тем, что попадется в домашней аптечке, а родители, по привычке отправляющиеся на свои 6 соток каждую весну, научили чад окучивать помидоры и правильно поливать огурцы, как бы эти чада ни сопротивлялись вбиваемым навыкам. Когда семья живет на минимальную зарплату, мастерство моментальных арифметических вычислений у прилавка тоже никуда не уходит.
Так что выживать казахстанцы умеют. Теперь бы нам жить научиться.