Спустя год стало известно, что единственный наследник певца – Максут ШУКЕНОВ вместе с мамой наконец справили новоселье. Также ради сына Екатерина ШЕЛЯКОВА снова стала студенткой.
Накануне 18 мая — дня рождения великого музыканта — "Караван" достает из архива интервью вдовы певца Екатерины Шеляковой, которое было опубликовано в сентябре 2016 года.
“Он нам помогает”
– Каким был для вас год без Батыра?
– Ужасный. Я только начала в себя приходить, оживать, конечно, была страшная депрессия, до сих пор, что касается песен Батыра, Максут и я не можем их слушать, у нас сразу слезы градом. Мне все еще не верится, кажется, что Батыр где-то рядом.
– В США принято обращаться к специалистам, а вы с чьей помощью справились со своим состоянием?
– Я бы обратилась к психологу, но стоит это очень дорого, я не могла себе позволить. Мои подруги были моими психологами, всегда рядом, держали, что называется, за руку.
– Удалось ли вам в этом году попасть в Казахстан, навестить могилу Батыра?
– В этом году у нас не было возможности приехать, но мы планируем следующим летом. А потом, если честно, не знаю, может, придумала себе, но когда мне совсем плохо на душе, я обращаюсь к Батыру и чувствую, что он всегда рядом. В течение этого года столько стресса, критики, нападок, оскорблений мы перенесли. Это все тоже надо было выстоять. Я просто ощущаю, он с нами. И сейчас, когда происходят такие позитивные события, трудно не верить, что это не он нам помогает.
– Целый год от вас не было новостей, расскажите, как дела в целом, а главное – разрешилась ли проблема с жильем?
– Да, с удовольствием расскажу. Думаю, в программе “Пусть говорят” будут делать отчет, что случилось с героями, и к Новому году все казахстанцы смогут увидеть счастливый конец.
Я знаю, что летом опять повторяли ту передачу, мне снова стали приходить соболезнования, люди подумали, что проблема у нас не решилась. Но, слава Богу, у нас все сейчас отлично, я очень много работала над этим.
Строительная компания не должна была, но пошла навстречу, вникнув в нашу ситуацию и вернув часть денег. Плюс после той передачи появились спонсоры. Также Фонд имени Батырхана Шукенова поддержал кто-то из меценатов, и Олжас БАЙКАНОВ (директор Фонда имени Батырхана Шукенова. – Прим. авт.) смог провести концерт в Алматы. Ваш певец Нурлан АБДУЛЛИН со своими друзьями тоже нам помог. И мы сумели все эти деньги суммировать и купить очень хорошую квартиру. У Максута теперь есть свой прекрасный кабинет, своя спальня, и это недалеко от его школы.
В Астане год назад мы встретили совершенно потрясающую женщину, необыкновенной щедрости, которая при жизни с Батыром знакома не была и нас тоже не знала, но она очень сильно поддержала материально. Очень помогла семья Каната УСКЕНОВА. Нашелся алматинский меценат, кто помог решить проблему со школой, вопрос с образованием. Спасибо всем артистам, которые принимали участие в концерте памяти, они это сделали совершенно бескорыстно. Мы с Максутом хотели бы выразить свою огромную благодарность, низкий поклон им. Я признательна также вашей газете, которая дала возможность поблагодарить всех, кто нам помогал. У нас тут много друзей-казахов в Нью-Йорке. При их поддержке мы выжили.
– Вы давно живете в своей квартире?
– Мы справили новоселье 1 мая.
– Говорили, что строительная компания забрала дом, в который вкладывал Батыр, и не хотела возвращать ни цента, как получилось, что вы смогли договориться?
– Тот дом строил Батыр, мы должны были сделать доплату и въехать в него. По контракту они не обязаны нам возвращать деньги. Но опять же благодаря доброте моей американской подруги-адвоката Светланы НЕМИРОВОЙ, она родом из Алматы, но живет во Флориде, которую я нашла через новую подругу Карлыгаш из “Фейсбука”, мне помогли. Компания пошла навстречу и вернула часть суммы, которая тоже пошла на жилье.
Будет книга
– 15 сентября в Алматы стартует фотовыставка, посвященная Батыру, недавно состоялся концерт по российскому НТВ. Достаточно ли, на ваш взгляд, проводится памятных мероприятий?
– Мы летали на этот концерт в Москву. Вы знаете, я не слежу за общественной жизнью Казахстана, вообще Батыр для нас, прежде всего, был родным человеком – отцом, мужем, и мы его воспринимали через эту призму, а не как артиста. Все, что касается моего окружения, – мы бесконечно вспоминаем, говорим.
В Нью-Йорке совершенно без спонсоров казахская диаспора сняла красивый зал, привезла туда рояль и, когда был год со смерти Батыра, провела прекрасный вечер его памяти. Мы летали туда, чтобы принять участие. На мероприятие приезжал друг Батыра – директор джазового оркестра, в котором он играл в Санкт-Петербурге, будучи студентом Института культуры. Он поделился разными историями. В Нью-Йорке мы решили, что вечер памяти будем проводить каждый год с земляками Батыра, проживающими в США.
– А есть ли задумка какого-то проекта в честь Батыра, идея которого исходила бы лично от вас?
– Мне бы очень хотелось, чтобы кто-то из профессионалов смог выпустить биографическую книгу. У меня тоже есть идея создать книгу. Но прошло еще мало времени… Морально надо еще многое пережить. Хочу показать Батыра обычным человеком, вне сцены, поделиться нашими домашними фотографиями. Батыр был удивительным, он у каждого в душе оставил след, и у каждого есть что сказать…
Я не хочу, чтобы это были мои мемуары о нашей жизни. Свои истории я уже записала, теперь всех друзей постоянно спрашиваю: “Не забыли написать?”. У каждого есть какая-то маленькая светлая история, связанная с Батыром. Я буду молиться, чтобы проект с фондом получился. Это было бы потрясающе: с концертным залом, с красивым зданием. Это была его главная мечта – открыть продюсерский центр, подготовить толковых ребят – звуковиков, режиссеров.
– Да, у Фонда имени Батырхана Шукенова в Алматы очень большие планы, есть ли вы в этих планах?
– Вы знаете, я считаю и надеюсь, казахстанцы меня поддержат: что такой личности, как Батырхан, не было и может не быть. Поэтому такие огромные проекты фонда – как концертный зал, студия звукозаписи… Желаю, чтобы они были воплощены в дело. Я знаю, что в уставе фонда один из пунктов – помощь сыну Батырхана Шукенова. Иногда связываюсь с Олжасом Байкановым, примерно представляю, что происходит в фонде.
– А авторские отчисления вы получаете?
– Нет. Мы ни одной копейки не получили. И сейчас мне надо найти хорошего юриста, который мог бы представлять интересы Максута как наследника на территории Казахстана. В данный момент не знаю, куда идти и что надо подписывать. Но, знаете, я была в шоке, что, например, в вашей сотовой компании можно закачать рингтоны – песни Батыра за 99 центов.
Максут Шукенов, сентябрь 2016 года
Наследник
– Чем сейчас занимается Максут, кроме школы? Может, у него новые интересы появились?
– Во-первых, хочу сказать, что мы снова начали играть на фортепиано. Он занимался когда-то. Потом, когда все это случилось, не было финансов, стабильности. В 15 лет пережить такую трагедию… Он очень поменялся, стал к жизни по-другому относиться. Сейчас начнется сезон, и он продолжит играть в футбол, но в основном занят учебой в школе – учится великолепно, на одни “А” (то есть пятерки. – Прим. авт.). И помогает мне все время, тьфу-тьфу (Екатерина стучит по столу.)
– Получается, у вас дома есть свой музыкальный инструмент?
– Батыр, когда приезжал, купил “Ямаху”, могу вам показать. (Екатерина идет в другую комнату, показывает инструмент.) Вот он стоит. Батыр часа два его выбирал в магазине, потому что хотел такой инструмент, у которого был бы хороший звук.
– Проявляются в сыне батыровские черты?
– Иногда… Даже странно: он не рос в Казахстане, но может так ответить с интонацией типично казахской, как обычно говорят люди в Алматы. Копия Батыр. Это так интересно. И еще он очень не любит, не склонен, как и Батыр, обсуждать людей. Говорит: “Мама, ну бывает, это жизнь” или “Я не хочу на эту тему говорить”. Есть внутренняя деликатность, интеллигентность, он умеет промолчать.
– Казахские корни в нем говорят?
– Он очень любит мясо, с тех времен еще, когда был маленьким. Причем в любом виде. Любит также чай с молоком, хотя это вообще для Америки странно, никто так не пьет. Я очень рада, что благодаря Батыру в свое время мы познакомились здесь в Америке с казахскими семьями. Когда мы летаем к ним в гости, в Нью-Йорк, то придерживаемся всех казахских традиций. После трагедии они очень нас поддержали. Мы благодарны семье САРСЕКЕЕВЫХ, в их присутствии мы чувствуем настоящую поддержку: с ними – как в большой семье.
– Максуту 15 лет, наверняка уже была первая влюбленность…
– Это не моя личная жизнь, я не могу комментировать, извините (улыбается). Он, как и Батыр, разграничивает личное пространство – ничего никогда не говорит, особенно для массмедиа. Можно к этому по-разному относиться. Ведь когда человек закрытый – вокруг него могут формироваться слухи и сплетни. Я всегда советовала Батыру быть более открытым.
– Но с вами-то сын делится сокровенным?
– Со мной да, слава Богу. У нас прекрасные отношения, мы друзья. Я этим очень горжусь. У меня с ним такие отношения с детства были, никогда не была с ним, как с ребеночком, всегда на равных.
“Это был крик души”
– Насколько я знаю, вы с Максутом вдвоем в США. Нет ли неуверенности в завтрашнем дне?
– У нас нигде никого нет: ни в Латвии, ни в США, благодаря только друзьям, которые помогают, мы и живем. Пока мы были без крыши над головой, это было не то что страшно, не дай бог кому-нибудь такое пережить – когда ты остаешься практически на улице, в чужой стране без родственников и не знаешь, куда бежать. Сейчас все налаживается, я хожу на работу, ухаживаю за пожилыми людьми. В этом городке, где мы живем (Сарасота, штат Флорида. – Прим. авт.), очень много пожилых, которые нуждаются в помощи – за продуктами съездить, приготовить обед, пообщаться с ними. Скоро иду учиться на косметолога. И надеюсь, все будет хорошо, но тоже требуется время, пока выучишься, пока начнешь на себя работать…
– В программе у Малахова показывали, что вы работали в ювелирном магазинчике…
– Да, работала, но, к сожалению, с марта эту работу потеряла. У владельца дела пошли не очень, сейчас он работает сам на себя. Так что в 50 лет я опять студентка (улыбается)!
– Рассматривали ли вы возможность переезда с сыном в Казахстан, ведь здесь живут все родственники Батыра и жизнь дешевле, чем в США?
– Если честно, то не рассматривала, и у меня есть много причин на это. Во-первых, Батыр никогда не настаивал, чтобы мы там жили. Во-вторых, я здесь, в Америке, по согласованию с Батыром, он хотел, чтобы сын получил образование здесь. Плюс у меня тут больше друзей, и уклад жизни иной, чем в Казахстане. Когда все случилось и я более или менее пришла в себя, Максут сказал: мамочка, только не увози меня отсюда.
У меня много друзей из числа психологов, которые пояснили, как переезд может на нем негативно отразиться. Все равно это другое общество, другая страна. Я сама помню, когда мы жили в Латвии, после семейной трагедии нам пришлось жить очень скромно. Мы сдавали комнату в нашей квартире, это был очень большой стресс… Поэтому я приняла удар на себя и знаю, что меня многие осуждают за эту передачу, но у меня действительно был “крик души”. Я не знала, как жить. Я действительно хотела, чтобы Максут остался, если это только возможно, в тех условиях, в которых он был при Батыре. Чтобы ему было комфортно, чтобы он продолжил учиться. И, слава Богу, я повторю, столько добрых хороших людей оказалось. У нас хеппи-энд.
Потом, я считаю, что, получив в США хорошее образование, у него всегда есть право уехать. Я ему постоянно говорю и считаю, что Казахстан очень интересная, перспективная страна. Всё возможно. Я не такая мамашка, которая скажет: “Я на тебя положила жизнь в Америке, куда ты уезжаешь? Меня бросаешь!”. Если захочет – пусть едет. Он умный мальчик.
– С родными Батыра вы связь поддерживаете?
– Да, мы созваниваемся со старшим братом Бауыржаном. Этим летом мы были в Латвии, я искренне приглашала ажеку, брата, приехать в Юрмалу провести вместе время. Но, видимо, так обстоятельства сложились, увидеться не получилось. Максут ажеке записывает видео и высылает по ватсапу.
– Сегодня каким вы видите свое будущее, вообще с каким настроением, мыслями смотрите вперед?
– Сейчас я очень позитивно настроена, я все почти пережила. Безумно счастлива, что у нас есть своя квартира, что сын ходит в школу, что я тоже иду учиться, что есть много друзей, которые помогут в трудный момент. Для меня это был урок в жизни. Я поняла, кто есть кто, у меня четко распределилась грань между настоящими друзьями Батыра и теми людьми, кто просто любил покрутиться вокруг него.
– И каких людей оказалось больше?
– Я всегда верю в добро. Были люди, которые писали очень неприятные вещи, но я никого не сужу. У Батыра было любимое выражение: “Люди говорят всегда о тебе то, что говорят о них самих”. В этой восточной мудрости – истина. Мы выжили только благодаря нашим друзьям, которые помогали нам с Максутиком. В моей жизни появились друзья, которых я никогда не знала раньше. Люди, которые вообще не были с Батыром близко знакомы, но проявили просто невероятную щедрость и благородство. Понятно, что все это из уважения к Батыру, но что можно сделать лучше для человека, который ушел, чем помочь его сыну?
P. S. И напоследок, Екатерина пригласила нас в гости, в США, показывая свое гостеприимство, открытость и доброжелательность.