К Алматы же у Бориса Абрамовича особое отношение – его супруга Майя из наших мест. Правда, первый Кубок Евразии по блицу для представляющего Израиль Гельфанда сложился неудачно: имея четвертый рейтинг среди участников, он занял только 14-е место, чем, конечно, был расстроен.
Где-то на границе
– Своим выступлением недоволен. Блиц – это такое соревнование, где даже небольшая нехватка свежести приводит к поражению, – отметил в эксклюзивном интервью “КАРАВАНУ” один из лучших шахматистов мира Борис ГЕЛЬФАНД.
– Солидный призовой фонд – 100 тысяч долларов – неплохая мотивация для участия в турнире?
– Конечно. Привлекли как сумма, так и сильный состав участников. К тому же в шахматном мире все знают, как в Казахстане могут всё хорошо организовать.
– 12-й чемпион мира Анатолий Карпов говорит, что только 10–15 шахматистов из элиты могут считать себя обеспеченными. Остальные живут от турнира к турниру, как от зарплаты до зарплаты. Вы к какой категории относитесь?
– Анатолий Евгеньевич прав. Когда у тебя много приглашений на хорошие турниры, ты чувствуешь себя комфортно. Когда меньше, то труднее. Я где-то на границе. Самый удобный график, когда играешь турнир, а потом есть месяц на подготовку к следующему. Тогда и качество игры растет, и ты держишь себя в тонусе, успеваешь восстановить силы.
За доской с бабушкой
– Вы сами из обеспеченной семьи?
– Я из семьи советских инженеров. Жили скромно, но не бедствовали. Родители, наверное, хотели, чтобы я пошел по их стопам. Все-таки в СССР еврею было сложно реализовать себя в гуманитарной сфере, где существовали большие ограничения, а инженеру всегда можно заработать на кусок хлеба. Но когда они увидели у меня огромное желание изучать шахматы, то возражать не стали и всячески поддерживали. Хотя, когда я уже играл профессионально, отец переживал, что могут наступить трудные времена с малым количеством турниров. Вот тогда и пригодилась бы профессия инженера.
– Какое вы получили образование?
– У меня, к сожалению, нет высшего образования. Я учился в Минске в физкультурном институте, но так его и не окончил. Экзамены совпадали по срокам с крупным турниром в Линаресе. После того как в очередной раз пропустил сессию, решил отказаться от идеи окончить институт и сконцентрировался на карьере.
– Первую шахматную книгу вам подарил отец?
– Да. Мне тогда было лет пять. Отец ездил в командировку в какой-то маленький город или даже поселок. Там он приобрел книжку, но не для того, чтобы сделать из меня шахматиста. Просто считалось, что ребенка надо развивать, пробовать с ним и то, и это. Мы с отцом изучали по одной главе в день. Однажды я не пошел в садик и остался дома с бабушкой. Отец пришел вечером с работы и говорит: “Давай продолжим заниматься”. Я к этому отнесся без энтузиазма, и отец решил, что я потерял интерес. Но я просто за день уже всю книжку изучил: сам смотрел позиции, а текст мне, наверное, бабушка читала.
Майя, Авиталь, Авнер
– Ваша супруга – алматинка. Где вы познакомились?
– В Израиле. Она училась в Тель-Авивском университете и подрабатывала помощником редактора на телевидении, а меня пригласили в ее программу. С тех пор мы вместе. У нас с Майей двое детей – 10-летняя дочь Авиталь и 5-летний сын Авнер.
– Вы 30 лет прожили в Минске, но потом уехали в Израиль… Стало неуютно в родном городе?
– Дело в том, что я жил в семье с сильной еврейской идентификацией. Идея переезда в Израиль дома обсуждалась постоянно. Я был там несколько раз, и страна мне нравилась. Ничего плохого про жизнь в Минске сказать не могу, но в Израиле я чувствую себя намного комфортнее.
Ананду просто повезло
– Участие в матче за шахматную корону против Виши Ананда из Индии в 2012 году – пик вашей карьеры?
– На данный момент да. Перед этим я выиграл турнир претендентов. Мне кажется, что по качеству игры я был лучшим среди всех его участников, многие партии войдут в мировой шахматный фонд. Конечно, не все дни я играл хорошо, но мне удалось победить многих сильных соперников (Гельфанд выиграл матчи у Шахрияра Мамедьярова из Азербайджана, американца Гаты Камского и россиянина Александра Грищука. – Прим. ред.). Матч на первенство мира также отыграл достойно. Он был абсолютно равным, и все решила удача, которая была на стороне Ананда.
– Что тогда помешало победить?
– Основной матч завершился со счетом 6:6. Где-то он упускал шансы, где-то я. Считаю, что на тай-брейке (дополнительные партии с укороченным контролем времени. – Прим. ред.) я играл лучше, а Ананд – практичнее. Если в целом я превзошел его в подготовке к матчу, то в тай-брейке он поставил передо мной больше проблем. Мне просто не хватало того времени, что я тратил в поисках решения.
Чемпион с недостатками
– Реально ли сегодня обыграть действующего чемпиона мира Магнуса Карлсена?
– В одной партии, конечно. Да и в матче возможно. Бесспорно, Карлсен – фаворит предстоящего чемпионского матча с Сергеем Карякиным (он пройдет в ноябре в Нью-Йорке. – Прим. ред.). Норвежец какие-то вещи вывел на абсолютно другой уровень. К примеру, в ничейных позициях он способен находить невероятные решения, ставить проблемы перед соперниками, заставляя их ошибаться.
– У Карлсена есть слабые стороны?
– Конечно, как и у всех. Но, во-первых, чемпионом мира не может быть шахматист с явными слабостями. Во-вторых, очень трудно заставить его обнажить их. Я много раз играл с Карлсеном. Последние годы чаще проигрывал, но вынуждал его демонстрировать запредельный уровень игры. Некоторые из этих партий можно назвать лучшими в его карьере.
Хоу Ифань и все остальные
– Когда в начале 1990-х в мире шахмат произошел раскол, Международная федерация, которую возглавил Кирсан Илюмжинов, начала постоянно менять регламент чемпионата мира. Для чего?
– Искали оптимальный формат. Но это в прошлом. Сейчас ФИДЕ пришла к достаточно стройной системе: есть матч на первенство мира, есть турнир претендентов, участники которого отбираются по рейтингу, по результатам Кубка мира и турниров Гран-при. По сути, все вернулось к прежнему формату с чемпионским матчем, а нокаут-систему сохранили только для Кубка мира.
– Действующая чемпионка мира среди женщин Хоу Ифань принципиально не играет в турнирах “на вылет”. Боится случайных поражений?
– Нет. В женских шахматах сложилась такая ситуация, что Хоу Ифань абсолютно сильнейшая. Дело не в формате, а в том, что китаянка уже настолько выше всех остальных, что ей интереснее играть в сильных мужских турнирах. Как в свое время Юдит Полгар, которая была на голову сильнее всех шахматисток.
– В мужских шахматах был такой период?
– Думаю, что такого разрыва между чемпионом мира и всеми остальными не было никогда. Когда доминировал Гарри Каспаров, рядом были Анатолий Карпов, Владимир Крамник, Виши Ананд. Хотя, может, в 1920–1940-е годы в эпоху Александра Алехина… Но тогда и конкуренция была маленькой, и турниров проводилось немного. Сейчас Карлсен демонстрирует превосходство, но он выигрывает далеко не все турниры.
– Вам нравится играть блиц? Вы рассматриваете его как развлечение?
– Это, конечно, менее серьезно, чем классика. Но турниров по блицу больше. А когда еще и сильный состав собирается, то играется в удовольствие. Не считаю, что блиц может вытеснить классические шахматы. Ведь они – как основа, база, без которой играть в быстрые шахматы, где решения часто принимаются интуитивно, не научишься.
Все, к чему прикоснулся Кройфф
– У Анатолия Карпова – шикарная коллекция марок. У вас есть увлечения, хобби?
– На таком уровне, как у Карпова, нет. Он – один из крупнейших коллекционеров мира. Однажды, когда мы вместе играли на турнире в Монако, Анатолий Евгеньевич водил меня в Музей марок. Это незабываемое впечатление. Карпов знает всю историю филателии. Что касается моих увлечений, то я люблю спорт, смотрю футбол, теннис, сам занимаюсь настольным теннисом.
– За футбольным чемпионатом Европы следите?
– Пока смотрел мало матчей. По вашему времени игры начинаются поздно. Вот когда вернусь домой, будет возможность больше смотреть. А со стадии четвертьфинала не пропущу ни одного матча.
– Вы смотрите только футбол высокого уровня?
– Да. Интересуюсь международными турнирами и лучшими лигами Европы – испанской, английской, немецкой, итальянской. Болею за “Барселону”, “Аякс” и сборную Голландии – все то, к чему прикоснулся Йохан Кройфф.
– С кем-нибудь из футболистов знакомы?
– С голландцем Эдгаром Давидсом. Он оказался любителем шахмат, приходил на турниры. Многие футбольные тренеры увлекаются шахматами – Рафаэль Бенитес, Арсен Венгер, Хосеп Гвардьола, Фабио Капелло. На футбольном поле они воплощают стратегические моменты, позаимствованные в шахматах.
– Сами любите играть в футбол?
– Да, но есть проблема. В Израиле большинство полей на стадионах с бетонным покрытием. Мне врач запретил на нем играть из-за проблем с коленями. Но в зале или на траве я всегда играю. Моя позиция – центральный защитник, подключающийся к атаке.
– В шахматах играете так же?
– По тому, как играют в футбол шахматисты, можно понять стиль их игры в шахматах. Кстати, мой тренер по настольному теннису, посмотрев, как я играю, сразу рассказал мне все про мой стиль в шахматах.