Последний “Тур де Франс” стал настоящим кошмаром не только для лучшего велосипедиста страны Александра Винокурова. С самой престижной гонки сняли всю команду “Астана”. В состоянии шока оказались специалисты, болельщики… Напомним, что сначала на 5-м этапе “Тура” Винокуров упал. Многочисленные травмы, казалось бы, не оставляли казахстанцу никаких шансов. Но казахстанец не сдался. Мир удивлялся, как Вино выдерживал всю эту пытку болью. И он не просто вытерпел. Сначала Александр выиграл 13-й этап. Спустя еще два дня праздновал победу на 15-м этапе. И вдруг уже на следующие сутки всех потрясло сообщение: Винокуров обвиняется в допинге, а конкретно – гемотрансфузии. Или, если проще, – в переливании крови.
Специалисты утверждали, что Винокуров не мог пойти на такое «самоубийство».
“Астана” была, есть и будет
Болельщики отказывались верить в произошедшее. Винокуров заявлял, что невиновен и запрещенных препаратов не принимал… Международный союз велосипедистов дисквалифицировал казахстанца на два года. Гонщик намерен оспаривать это решение и доказывать свою правоту в суде. Поэтому, хотя Александр и был в конце августа с семьей, понятно, что ему сейчас не до отдыха. В Астане и Алматы он старался прежде всего решить те вопросы, которые встали перед ним в связи с предстоящим судебным процессом. Не все сейчас Винокуров может говорить – адвокаты советуют взвешивать каждое слово. Тем не менее Александр в нашем с ним интервью ответил на многие вопросы, которые сейчас интересуют его болельщиков.
– Прежде всего как раз хочу поблагодарить болельщиков, знаю, что в Казахстане многие переживают за меня, – говорит Александр. – Мне очень важна их поддержка. Я чувствую, что люди на самом деле имеют свою точку зрения, отличную от той, которая раскручивается западными СМИ в этой истории.
– Чем объяснишь злорадство и жестокость европейских журналистов по отношению к тебе и всей команде “Астана”?
– Негатив и жесткая позиция журналистов в Европе по отношению к “Астане” чувствовались с самого начала 2007 года. Думаю, это вызвано элементарной завистью. Мы создали крепкую, конкурентоспособную команду. И это многим очень не нравится.
“Надеюсь, ситуация разрешится до конца года”
– В Европе ничуть не сомневаются, что после допинг-скандалов вокруг тебя, другого казахстанца – Андрея Кашечкина и немца Матиаса Кесслера на “Астане” как на команде надо ставить крест.
– Команда будет продолжать жить, тренироваться и выступать на соревнованиях. Это принципиальная позиция тех людей, благодаря поддержке которых и была создана “Астана”.
– На какое развитие событий ты сейчас надеешься?
– Все идет к тому, что нам придется подавать апелляцию на решение Международного союза велосипедистов в международный суд в Лозанне. Надеюсь, что до конца года ситуация разрешится. Специалисты из лабораторий нескольких стран мира работают в данное время с моей кровью. Необходимо время, чтобы разобраться в этом вопросе. В США уже после первых анализов мне сказали, что у меня оказалась такая кровь, которая встречается у одного человека из тысячи.
Велогонщики стали заложниками функционеров
– На изменения в составе твоей крови могло ли повлиять падение на 5-м этапе?
– Это падение не играет никакой роли для Международного союза велосипедистов. Он исходит из результата анализа. Мне делали анестезию, когда накладывали по 10 швов на каждое колено. Я должен доказать, что минимальные изменения в моей крови не вызваны использованием допинга. Сейчас нам приписывают кровяной допинг, это для нас вообще что-то космическое.
– Твои сторонники называют эти обвинения в твой адрес абсурдом…
– Это и есть абсурд! Надо быть полным дураком, чтобы лететь мимо поста ГАИ со скоростью 150 километров в час. Как я мог использовать допинг, когда везде и всюду меня проверяют?!
– Ты хочешь сказать, что современная антидопинговая система в велоспорте несовершенна?
– Перед стартом “Тур де Франс” каждый из участников должен был подписать документ, в котором есть два интересных пункта. Во-первых, ты гарантируешь, что никогда не был причастен к допинговым скандалам. А во-вторых, обязуешься в противном случае выплатить Международному союзу велосипедистов свою годовую зарплату. Но выбора нет, все подписывают этот документ. Гонщику, который зарабатывает большие деньги, можно подсыпать что-то запрещенное и получить деньги, которые пойдут на антидопинговую кампанию или кому-то в карман. Ситуация складывается так, что, если надо “сломать” какого-то гонщика, это сделают без труда. С другой стороны, есть еще одна трудность: спортсмен не может элементарно купить в аптеке лекарство. Те же капли в нос. Потому что они могут содержать запрещенное вещество.
Завершить карьеру? Не дождетесь!
– Многие опасаются, что в такой ситуации ты можешь принять решение вообще завершить карьеру.
– Я не собирался завершать карьеру, даже если бы выиграл “Тур де “Франс” в этом году. А в свете последних событий тем более не собираюсь этого делать. Если удастся сейчас защитить себя и доказать свою невиновность, наверняка выступлю на Олимпиаде в Пекине. Насчет “Тур де Франс-2008” пока ничего сказать не могу.
– Почему?
– Сначала нужно победить тех, кто хочет нас сломить, а потом будет видно. Я не прекращаю тренировок. Понимаю, что в своем стремлении защитить себя мы столкнемся с немалым противодействием. Но сдаваться мы не собираемся.
– Знаю, что во время твоего пребывания в Казахстане друзья всячески старались тебя отвлечь.
– Да. Даже на рыбалку вытащили.
– И что наудили?
– Две форели всего поймал. Я все-таки не рыбак. На это мне выдержки не хватает.
– Следишь ли за спортивным воспитанием своих детей?
– Дочери моей сейчас восемь, а пацанам-близнецам по пять. Занимаются раз в неделю гимнастикой. Даже после тренировок носятся по дому как угорелые. Энергии – просто через край!
Евгений ГАЙДАМАКИН